Все, в чем он нуждается (ЛП) - Оливия Торн

— Это тот, кто покупает и продает биржевые товары, такие как золото, сою или хлопок, и старается предсказать будущие изменения в цене, как повышение, так и понижение, в целях получения максимальной выгоды.

— Ты хотел покупать сою? — растерянно спрашиваю я.

— Не совсем. Я хотел делать ставки на рост или снижение цен на сою. Это похоже на торговлю акциями, когда ты пытаешься купить по низкой цене, а продать по высокой за относительно короткий отрезок времени.

— О, да. Каждый пятилетний малыш мечтает об этом.

Коннор улыбнулся.

— У моего отца работал сотрудник, который был особенно хорош в этом деле. Раджеш Сенгупта. Он был очень добр ко мне. Думаю, именно поэтому я хотел торговать фьючерсами. Я хотел быть похожим на него.

— Ох, как мило.

— Да. Мистер Радж… я давно о нем не вспоминал…

— А твой отец?

— Что мой отец?

— Он ведь был добр к тебе?

— Ха-ха, — засмеялся Коннор. — Нет, не совсем.

Я пристально посмотрела на него.

— Нисколечко?

— Он не особо хотел иметь дело с детьми. Или с теми, кто не мог заработать ему деньги.

— Но ведь ты спас ему жизнь в Мексике!

Я имела в виду тот случай несколько лет назад, когда Коннор вошел в логово похитителей и заплатил выкуп за своего отца, подвергаясь при этом риску самому быть похищенным или убитым.

— В то время мне было уже не пять лет, — заметил Коннор.

— Но… чем вы занимались, как семья?

— Ты имеешь в виду, когда я не находился в школе-интернате? Пару раз летали на Фиджи. И во Францию с Италией. Каждые рождественские каникулы катались на лыжах в Швейцарии.

— Похоже, было весело.

— Ну, да, но не по тем причинам, о которых думаешь ты. Обычно мои родители оставляли нас с няней и отправлялись на лыжные трассы с крутыми склонами. К тому времени, как я достаточно вырос, чтобы кататься там с ними, я уже был подростком и ни за что не хотел тусоваться с ними.

— Но… ты ведь проводил время с родителями после катания на лыжах?

— Нет, они обычно отправлялись ужинать и выпивать с друзьями. Я видел их только по утрам, до того, как мы отправлялись на подъемники, и всё.

— А как же на Рождество?

— Э-э… думаю, я видел их чуть дольше в рождественское утро, но потом всё снова заканчивалось горнолыжными склонами.

Я сидела с отвисшей челюстью. Я знала, что такое бывало, когда родители появлялись в жизни своих детей словно гости, но на самом деле, я никогда не встречала никого из таких семей.

У меня имелась куча друзей, чьи родители развелись, и некоторые из них редко виделись со своими отцами, пока росли. Но это другое; обычно они жили в разных штатах. Я никогда не встречала кого-то, кто рос как Коннор, с женатыми родителями, которых он почти никогда не видел.

Я снова попыталась.

— Но… а когда ты был ребенком?

— Что тебя интересует?

— Ты когда-нибудь… ну, не знаю… играл в игры?

На мгновение Коннор задумался.

— Мы с отцом играли пару раз в Монополию.

Наконец-то.

— Здорово, — улыбнулась я.

— Он заключал со мной сделки, а потом отказывался от них.

— …Он, что?

— Один раз я продал ему собственность Парк Плейс, чтобы получить деньги на приобретение отелей для другой собственности, но с обещанием, что я могу дважды остановиться на поле Парк Плейс или Променад и не платить. Он согласился, а затем, когда я остановился на поле Променад первый раз, он потребовал оплаты. Я напомнил ему о его обещании, а он спросил, есть ли у меня подтверждение в письменном виде.

— Но я ведь поверил тебе, — сказал я.

— Он сказал: «Только дурак верит слову другого человека, не подкрепляя его ничем».

— Я начал плакать. Сказал, что, если заплачу ему, то обанкрочусь.

— И почему меня должно это волновать? — спросил он. — Это твоя проблема, не моя. Тебе стоило подумать об этом до того, как ты продал мне свою собственность.