Все, в чем он нуждается (ЛП) - Оливия Торн

Он широко улыбнулся, и на мгновение, я подумала, что он собирается съязвить насчет пятидесяти тысячах долларов и сказать: «Не-не, ты сделала это».

Но он этого не сказал.

— Да, я заметил, что, похоже, являюсь главным исключением из твоего правила, — сухо ответил он. — Ты постоянно бросаешь мне вызов, ты определенно не стремишься угодить мне в убыток себе, и ты постоянно ставишь меня на место. Что заставляет меня верить, что в твоем случае еще не все потеряно.

Я опустила взгляд, а потом застенчиво посмотрела на него.

— Я угождаю тебе в определенные моменты, не беспокоясь о себе, — прошептала я.

Он засмеялся, потом шагнул ко мне и поцеловал меня — обнял прямо там, в магазине одежды «Прада», перед Богом и людьми, и поцеловал меня.

У меня перехватило дыхание.

Когда Коннор наконец отстранился, он улыбался.

— Да, угождаешь, — прошептал он мне на ухо, вызывая мурашки по всему телу. — Это правда.

Я вздохнула.

— Не думала, что, войдя в этот магазин, я подвергнусь психоанализу.

— А я не думал, что мне придется играть роль психотерапевта, чтобы просто сводить тебя по магазинам.

Я взглянула на продавца, которая стояла в десяти метрах от нас, притворяясь, что разглядывает витрину. Платье, свисая с ее руки, сверкало словно рубин, обернутый в мерцающую ткань.

— Коннор, оно красивое, но я…

— Лили, — настойчиво сказал он, приподняв пальцем мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза. Следующие слова, которые он сказал, могут показаться грубыми на бумаге, но Коннор произнес их по-доброму, с озорным юмором и блеском в его глазах.

— Очень прошу. Ради меня. Надень это чертово платье.

Так что я надела это чертово платье.

И оно было совершенно потрясающим.

Глава 13

Я получила не только платье, но еще и черный палантин, который великолепно подчеркивал его. Лос-Анджелес — в сущности пустыня, и температура может колебаться от жары днем до холода ночью — так что только представьте, каково в Лас-Вегасе, который и есть пустыня. В это время года, как только дневная жара спадает, и наступает ночь, становится по-настоящему холодно.

Во всяком случае, именно этим я оправдала покупку накидки.

Однако туфли оправдать было особо нечем (Они были сногсшибательными).

Или соблазнительные бюстгальтер и трусики (Хотя, думаю, вы бы сказали, что Коннор был бы рад увидеть их позже. Или получил бы удовольствие, снимая их).

Во всяком случае, я вышла из магазина совершенно новой женщиной — гордо вышагивающей в роскошной одежде, выглядящей на миллион долларов, и чувствуя, как она ласкала мою кожу при каждом движении.

Ну, по крайней мере, она столько не стоила.

Я имею в виду, миллион долларов.

Потому что я уверена, что цена была приличной.

Хотя, я понятия не имею, какова была окончательная цена. Коннор отказался показать мне счет к оплате, когда подписывал его.

Я займусь благотворительностью, торговалась я со Вселенной. Я буду вносить пожертвования вдовам и сиротам.

Затем я вспомнила, как он говорил о том, что я чувствую, будто не заслуживаю хороших вещей, и я постаралась заглушить голос вины и наслаждаться моментом.

И боже ты мой, это было здорово.

Мы вернулись в Бентли и направились в гостиничный комплекс MGM Grand — совсем недалеко, хотя из-за интенсивности движения на бульваре Лас-Вегас-Стрип наша поездка заняла какое-то время. Зато я смогла понаблюдать за музыкальным фонтаном перед казино «Белладжио». Если вы никогда его не видели, то уже только ради это стоит посетить Вегас. Фонтан был великолепным, его струи танцевали под оперную композицию, закручиваясь между собой и взрываясь словно водный фейерверк.