Запретная любовь - Халит Ушаклыгиль (2023)

— Я, наоборот, не могла подумать о настолько возможном браке; если не ошибаюсь, ты, да, ты считала брак Нихаль и Бехлюля вполне естественным, когда мы впервые говорили здесь об этом.

Бихтер вдруг надоела такая манера разговора:

— Мама! — сказала она. — Поговорим откровенно? Вы очень хорошо знаете, что никакая сила не сломит моего упорства в принятых решениях. Этого брака не будет, я так решила.

Фирдевс Ханым лишь спросила:

— Почему?

Бихтер рассердилась, на её щеках был едва заметный румянец, губы слегка дрожали, она была будто в нетерпении:

— Вы хотите, чтобы я продолжала говорить, не так ли? Пусть будет так! — сказала она, не отводя взгляда от матери, и добавила, не волнуясь, что ямочки на щеках, всегда появлявшиеся при улыбке, приобрели оттенок страдания:

— Вот что я решила. Если Вы не согласитесь с тем, что от Вас ожидается, я молча подожду возвращения сами знаете кого — Вашего зятя — и скажу ему: «Вы отдаёте дочь Бехлюлю, очень хорошо, но уже год он — любовник Вашей жены!»

Бихтер продолжала медленно, хладнокровно, равнодушно, будто говорила что-то очень естественное, не отводя от матери взгляда, в котором крепла дикая улыбка. На губах Фирдевс Ханым появилась насмешливая и презрительная улыбка. Она выпрямилась, чтобы удерживать дочь от продолжения, и сказала сквозь зубы: «Бесстыжая!» Тогда Бихтер продолжила и добавила:

— Чтобы помешать мужу наброситься на меня, я скажу: «Почему Вы сердитесь? Вы знали, что Ваша жена — дочь Фирдевс Ханым, и, к сожалению, рядом с ней оказался Бехлюль. Наоборот, поблагодарите эту женщину за то, что сегодня пришла к Вам и говорит: «Не отдавайте дочь этому мужчине и выгоните меня с матерью, именно с матерью, из Вашего дома!»

Бихтер замолчала, на этот раз мать и дочь кровожадно смотрели друг на друга. Они замерли на полминуты в раздражающей тишине. Сквозь, казалось, стиснутые зубы Фирдевс Ханым вырвалось ещё одно хриплое слово:

— Невоспитанная!

Бихтер мгновенно ответила:

— Нет, наоборот, я думаю, что не отвергаю полученного от Вас воспитания. И не рассказываю Вам ничего нового. Вы не могли не знать, что я — Ваша дочь и что у меня были отношения с Бехлюлем. Признайтесь, что Вы отчасти, даже целиком, придумали эту женитьбу потому, что знали об этих отношениях. Хотите договоримся? Раз Аднан Бей не возьмёт Вас после меня…

Фирдевс Ханым крикнула, задыхаясь от гнева:

— Бихтер!

Бихтер протянула руку:

— Нехорошо сообщать слугам. Уладим этот вопрос как мать с дочерью. Вот какие условия я предлагаю: Бехлюль уедет — она повторила, горько качая головой, — да, уедет отсюда. Чтобы больше не вернуться… Вы устроите это в два счёта. Женитьба! Это была игрушка, сделанная из дощечек и если Вы дотронетесь кончиком пальца…

— Ошибаешься, они любят друг друга и нелегко расстроить этот брак, — сказала Фирдевс Ханым.

Бихтер твёрдым голосом ответила:

— Даже если нелегко, этот брак следует расстроить потому, что они любят друг друга.

Затем она крикнула со всей горечью вырвавшихся из души любви и страданий:

— Создатель! Поймите, я умираю. Они любят друг друга у меня на глазах… Я корчусь в мучениях и умираю из-за их счастья…

Это был неудержимый крик, после которого силы иссякли, она бросилась к ногам матери, не в силах скрывать переполнявшие её страдания, и впервые заплакала навзрыд от ужасных мучений…

В воскресенье утром Фирдевс Ханым не решила, что делать, но отправила Бюлента на остров. Отдавая ему маленький конверт, она сказала: «Самому Бехлюлю, чтобы никто не видел…» Встретив Бехлюля на пристани, он отвёл его в укромный уголок и потихоньку сунул в руку таинственный маленький конверт.