Сложности - Кристен Эшли

— Да, когда в моей постели лежит симпатичный мужчина, который должен проснуться и пережить еще один дерьмовый день. А я знаю, что весь прошлый день он ничего не ел. — Грета посмотрела на него через плечо. Ее глаза были настолько яркие, что он мог видеть счастье, которое явно было наигранным, чтобы скрыть беспокойство за него. — Хотя, надо признаться, я бы сделала это, даже если бы ты поел вчера.

— Это — моя работа, Грета, тебе не нужно беспокоиться обо мне, — тихо проинформировал он.

— Кто-то же должен, — тем же тоном ответила она.

— Не обязательно.

— Хорошо, тогда я займусь именно этим, а ты, пожалуйста, позволь мне.

Он выдержал ее взгляд, игнорируя то, какие чувства в нем вызвали ее слова, поднес кружку к губам и пробормотал:

— Да, пожалуйста. — Он сделал глоток, но закончив, заметил, что ее кружка у плиты была наполовину пуста, поэтому предложил:

— Тебе добавить?

— Да, дорогой. Только плесни сливок. — Он налил для нее добавки, поставил кружку рядом с плитой, когда она попросила: — Табуретки у двери. Я передвигаю их к острову, когда ем здесь. Иначе они мешаются. Можешь, пожалуйста, принести их?

Хикс посмотрел на две табуретки с небольшими спинками, стоящих рядом с дверью, затем вернул взгляд на кухню.

Помещение было немаленьким, и вокруг острова было достаточно места.

— Хорошо, — продолжила Грета, когда он снова перевел взгляд на нее и заметил, что она выглядит так, будто пытается не рассмеяться, наблюдая за ним. — Они просто испортили мою эстетику.

— Точно, — ответил он, его слова дрожали от смеха.

— Я накрываю на стол, принести стулья, — потребовала она.

— А еще по утрам она властная, — пробормотал он, ставя кружку на остров и направляясь к табуреткам.

— Я просто люблю есть пищу, пока она горячая, жучок-обнимашка, — ответила она.

Он остановился, повернулся, держа стул в руках, и спросил:

— Жучок-обнимашка?

Она наградила его еще одной широкой улыбкой.

— Ты обнимаешься.

«Правда?»

— Нет, я не обнимаюсь.

— Ага… ты был там, — напомнила она ему.

— Ты обнимала меня.

— Ты обхватил меня за талию и прижал к себе.

Он действительно так сделал.

— Мы уснули в таком положении, потому что мужчина обычно так и поступает, после того как лег в постель с женщиной, которая так хорошо управляется своим ртом… — Хикс сделал паузу и закончил, стараясь скрыть улыбку: — И рукой.

Она положила эту самую руку себе на бедро.

— Когда я проснулась, именно ты обвился вокруг меня.

«Правда?»

Он никогда не прижимался к Хоуп. Во сне он крутился вокруг себя, как и она. У них случались обычные объятия перед сном, после которых они засыпали по отдельности.

— Нет, все было не так, — завил он.

— Хорошо, — она все еще улыбалась и повернулась спиной к плите, — убеждай себя в этом… жук-обнимашка.

Он поставил табуретку на место и спросил:

— Это место подходит для табуретки, леденец?

Она обернулась, держа в руке лопатку.

— Леденец?

Он отправился за вторым стулом.

— Не уверен, что ты хочешь знать мои мысли.

— А ты попробуй, — осмелилась она.

Он принес стул к острову, ставя его рядом с другим, и улыбнулся ей совершенно другой улыбкой.

— Ты сладкая на вкус.

Щеки Греты порозовели, что стало еще одним свидетельством того, что она была милой, после чего она повернулась обратно к плите.

— Ты прав. Наверное, я не хотела знать, — пробормотала она.

— Лучше, чем альтернативное объяснение, — заметил Хикс.

— О, Боже, — притворно ужаснулась она.

— Но ты не можешь сказать, что я ошибаюсь, — заметил он.

— Фу, — выдавила в ответ Грета.

— Могу называть тебя пончиком, — обратился он к ее спине.

— Беее, — сказала она, не оборачиваясь.

— Кексик, — предложил он, опускаясь на табурет и наслаждаясь их беседой.

— Смешно, — отозвалась она.