— Стой! — совсем с небольшой заминкой за мной в окно выпрыгнул Виталий и стал быстро догонять. — Сашка, стой! Дуреха, под огонь попадешь.

Он догнал меня, уже, когда достигла частого кустарника, с которого начинался смешанный лесок, за которым поблескивала в свете восходящего солнца озерная вода. Догнал и захотел снова схватить. Но получилось, что толкнул в спину. Я не удержалась на ногах и повалилась в самую гущу кустов, расцарапывая себе при падении руки и лицо об их ветки. Сам тоже не удержался на ногах и рухнул на меня сверху. В этот момент со стороны поляны перед озером раздались звуки выстрелов. Они придали мне сил для новых действий. Их хватило, чтобы быстро освободиться от тяжести сверху, подняться и снова бежать, хоть и в полусогнутом положении. Только достичь поляны мне так и не удалось. Он, все же, меня догнал. И опять схватил и прижал к себе, разворачивая в сторону от озера, к которому я так стремилась.

— Идиотка. Тебя же могут убить.

Это были его последние слова. В то же мгновение выстрелы затрещали снова, были ближе, громче и чаще, как если бы стреляли совсем рядом. Я почувствовала, как дернулось его тело, а потом руки Виталия, прижимавшие меня, стали слабеть и совсем разжались. Заподозрив неладное, я не кинулась бежать от него, а попятилась и взглянула в ту сторону. Он еще немного продержался на ногах. Потом стал заваливаться набок и упал совсем. Уже лежа на земле, попытался встать, но не смог. Тогда перевернулся на спину и так и остался лежать, не сводя с меня глаз.

Я шагнула к нему. Присела рядом, все еще не веря в то, что принял на себя те пули, что могли прикончить меня. Что у него в спине пара пулевых отверстий успела рассмотреть, еще когда он пытался подняться, как и багровые пятна, выступившие на белой рубашке, на груди.

— Боже, что это? — в страхе не знала, что мне было делать, чтобы не дать ему умереть.

Что был еще в сознании, была уверена. Его глаза говорили мне об этом. Они жили и, не отрываясь, смотрели на меня. Потом Виталий решил мне что-то сказать, предпринял усилие, но у него ничего не получилось. Лишь немного дрогнули губы, и изо рта потекла струйка алой крови.

— Ты в порядке? — раздалось сзади, за моим плечом.

От звука голоса Макса я чуть не подпрыгнула. Сначала испугалась. Потом ему обрадовалась. Это значило, что он был жив. А еще я надеялась, что сейчас сделает так, что и Виталий останется в живых.

— Скорее! Макс! Тут Виталий. Он ранен. По-моему тяжело. Сделай что-нибудь. Ну же! Скорее! Прошу тебя! — я металась от одного к другому, уже догадываясь, что все мои усилия и слова по спасению мужа просто улетают в пустоту.

А вокруг не смолкали выстрелы. И вообще творилось что-то невообразимое. Казалось, что все кругом было нам враждебным и опасным, только вот покинуть это место не представлялось возможным.

— Приди в себя, Алекс. Нам надо скорее уходить.

— Я так не могу. Макс, помоги ему!

— Зачем? Все так, как и должно быть. Я могу ему помочь лишь одним, — в его руке появился пистолет, и та стала подниматься в сторону головы Виталия.

— Нет! — заорала я и не узнала своего голоса, а потом кинулась на Макса, чтобы повиснуть на его руке. — Прошу! Очень. Никогда ни о чем не просила. Пожалуйста! Не убивай его.

Я заметила, что лицо Виталия дрогнуло в этот момент и он с трудом, но смог перевести глаза на Макса. Уставился на него и, вроде как, усмехнулся, или мне это только показалось.

— Слышишь, фиктивный? Никогда ни о чем не просила! И это так на самом деле и было. А теперь, что? Тебе стало понятно, почему ты оказался на краю жизни?

В тот момент, произнося эти слова, Макс продолжал держать на прицеле лоб Виталия. И это не смотря на то, что я всей тяжестью своего тела висла на его вытянутой и напряженной руке, пытаясь отвести ее в сторону или вниз.

— Усмехаешься? Что же, недолго тебе осталось… Я тебя, и, правда, недооценил. Только переиграть меня до конца тебе не удалось. Это дудки!