Все началось со лжи - Клара Колибри

Потом выбрались из леса и очутились в поле. Не пахотная земля открылась нашим глазам, а заросший разнотравьем простор. В начале мая это был лежалый хаос из сухих приникших к земле стеблей. Макс цепанул кромку поля колесами, соображая, не увязнем ли здесь, если земля недостаточно просохла. А потом уже уверенно повел машину по краю поля, повторяя его очертания. Пересекать его напрямую он остерегся. Вдруг, кто заметил бы. А так, на фоне леса громоздкий автомобиль меньше бросался в глаза.

И вот, мы выбрались на более твердую землю. Это уже была хорошо утрамбованная проселочная дорога. Через некоторое время она уперлась в асфальтовое полотно. Неровное, все в трещинах, но здесь уже можно было значительно ускориться и меньше опасаться за неожиданные сюрпризы, вроде проколотых и поврежденных покрышек, например.

Я постаралась быстрее привести свое лицо и мысли в порядок, так как сообразила, что теперь Макс меньше будет занят дорогой. Он смог бы хорошо рассмотреть текущие непрерывным потоком по моим щекам слезы, опухшие и покрасневшие глаза и нос. Это ему не могло понравиться, ведь, сразу понял бы по кому я бесшумно рыдала, с кем мысленно прощалась и о ком терзалось сердце. Мне не верилось, что убил бы за все это, но злить его не было никакого смысла.

— Эх, какую операцию ты мне испортила, зараза такая, — были первые его слова после длительного молчания. — Я спланировал такие ходы, и все шло вполне гладко, конец вообще обещал быть идеальным, а ты взяла и все смазала. Какая же ты гадость, Алекс.

Мне лучше было помалкивать. Я его уже хорошо знала, за долгие-то годы общения. Это он так вызывал меня на новые разборки. Видно, в нем кипело раздражение и неудовлетворенность, поэтому желал отыграться на мне. Приди мне в голову произнести хоть словечко в ответ или даже пошевелиться не так, как ему хотелось бы, то обязательно все обернулось бы против меня. Но я хорошо усвоила предыдущую учебу и помнила его недавний приказ все забыть. Только покосилась на зеркало заднего вида и понаблюдала его колючий недобрый взгляд на меня.

Да, мне грозила новая расправа. Чтобы это понять, даже не надо его было знать так хорошо и долго, как было в нашем случае. Рассерженный мужик, в котором все кипит, как в вулкане, готовом к извержению, узнается даже на расстоянии. А тут, вот он, в метре от тебя. И еще, в моем случае, хорошо знала, на что этот экземпляр был способен, если разойдется. При этих мыслях моя рука дернулась и невольно хотела потянуться к шее, которая болела, не переставая, уже два дня. Но я вовремя спохватилась и напомнила себе, что этого делать, ни в коем случае, нельзя, иначе сама подсказала бы ему дальнейшие его действия. Мое горло могло уже этого не вынести. Но и побои по другим частям тела, никогда не бывали легкими, если Макс сердился так же, как сейчас. Поэтому без вздохов и промедления ухватила низ свитера и стянула его через голову.

Распущенными волосами постаралась, как смогла, прикрыть пятна от его руки на моей шее. Заметила, что он пристально наблюдал за моими действиями через зеркало и, вроде бы, остался доволен. После этого пришел черед расстегнуть застежку на джинсах. А когда немного сползла с сиденья, чтобы их с себя стащить, Макс сбавил скорость и свернул на едва заметную лесную дорогу. Он всего лишь немного проехал по ней, потом загнал автомобиль в редкий кустарник и остановил совсем. Вышел из машины, подошел к задней двери и распахнул ее до упора.

— Я хочу, чтобы ты встала на колени. Снимай все остальное и исполняй.

В Москву мы въехали ближе к полудню. Заехали ко мне на квартиру, где Макс все осмотрел и после этого предпринял некоторые меры предосторожности, чтобы ничто не указывало, будто я здесь какое-то время жила. Мы покинули теперь уже бывшее мое жилище и снова сели в машину. Через некоторое время столица осталась позади. Наш путь проходил по Киевскому шоссе. Ехали что-то около часа, когда я решилась с ним заговорить.

— И куда мы теперь?