— Давай обдумаем всё завтра? Мы оба устали, особенно ты, я же вижу, — он умолк на несколько секунд. — Мы должны быть очень осторожными. Нужно как следует подумать об этом на свежую голову. Сейчас решать что-то рискованно и не имеет смысла.

— Ты прав, — вынуждена была согласиться Мия.

— Ну я тогда пошла в душ и спать, — добавила она, нарушив внезапно наступившую паузу.

Их стало слишком много, этих пауз. А ощущение неловкости не отпускало ни на секунду.

— Давай.

Мия направилась в сторону ванной комнаты. Остановившись в проеме двери, она повернулась, Бен вновь склонился над бумагами.

— Бен, — окликнула она его.

Он повернул голову и посмотрел на неё.

— Думаю нам надо поговорить.

Он поджал губы и на миг опустил взгляд.

— Надо, ты права, — он умолк на секунду, а потом продолжил. — Но я бы хотел отложить это на потом, если ты не возражаешь. Когда разберемся со всем этим.

Мия кивнула. Она попыталась улыбнуться. Тем самым сказать, что она не против такого решения. Но улыбка вышла жалкой. Ей хотелось излить ему душу. Признаться в своих противоречивых чувствах. Да и просто закрыть счет, чтобы больше не чувствовать этой давящей неловкости рядом с ним. Она вошла в ванную и закрыла за собой дверь.

***

18 декабря, 5:43, Атланта

Мия резко открыла глаза и села на месте, вглядываясь в предрассветную темноту. Она тяжело дышала, сердце билось как сумасшедшее, разгоняя через кровь адреналин по телу. Всё её существо наполнилось жутким страхом. Гонимая этим чувством, она поднялась с постели, на которой уснула, так и не раздевшись, и вышла в соседнюю комнату к Бену.

Он уже не спал и в данный момент отжимался от пола. Рубашка на нем отсутствовала, но Мия не придала этому значения. Мужчина бросил на неё взгляд и тут же прервал своё занятие.

— Что такое? — спросил он.

Даже в слабом освещении настольной лампы он прекрасно видел панику, отпечатавшуюся на её лице.

— Я-я в туалет, — соврала она и быстро прошла в ванную комнату.

Она не знала, как признаться ему, что испугалась, очевидно, приснившегося ей кошмара. Который помнила всего лишь секунду с момента пробуждения. Кошмара настолько жуткого, что она до сих пор чувствовала отголоски испытанного ею во сне ужаса. Когда она вышла оттуда, ни на йоту не успокоившаяся, Бен уже успел надеть на себя одну из футболок Рика.

— Эй, — окликнул он её.

Мия посмотрела на него затравленным зверьком.

— Всё хорошо?

— Да, — она завела за ухо волосы.

— Точно? — он пристально посмотрел на неё. — На тебе лица нет.

— Мне приснился кошмар, — призналась она.

— Расскажешь?

— Нечего рассказывать. Я не помню, что там было, но помню, что было очень страшно. И сейчас у меня такое чувство…

Он молчал, давая ей возможность выговориться.

— Будто случится что-то плохое, — продолжала Мия.

Она посмотрела на него. Он был серьёзен как сама смерть.

— Я знаю, ты не веришь в такие вещи. Но мне кажется, что скоро, совсем скоро, всё выяснится насчет Рика. У меня предчувствие. Сон был как-то связан с ним, это я точно могу сказать, — она говорила всё быстрее, будто скорость слов могла заставить страх улетучиться. — Произойдет что-то страшное.

— Раньше я бы сказал, что это последствия продолжительного стресса и чувство утраты, — произнес он после недолгой паузы, после того, как она закончила.

— А сейчас?

— А сейчас я скажу, что наше «шестое чувство» — это не просто тема для мистических фильмов и сериалов.

Мия молча смотрела на него, ожидая пояснений.

— Я никому этого не говорил, — продолжал Бен, — но в минуту его смерти, я ощутил это. Я ощутил, что Рик умер. А после… — он резко умолк.

— Что после? — она тяжело сглотнула.

— После мне приснился такой странный сон. Будто я веду машину, а на моей левой руке его часы. Те, что лежат разбитые сейчас в сумке.

— И что дальше?