Другой близнец - Рина Мирт

Эйлин Беннет-Хадсон была не той женщиной, с которой стоит спорить. Имея собственный взгляд на всё, свою точку зрения она умела отстаивать с холодным величием присущим только королям. Если Эйлин кого-то недолюбливала, она давала понять это человеку без повышения тона и оскорблений. Она была прямолинейна, стойко добивалась своего и брала, что хотела любой ценой. Так она и получила Боба в мужья, несмотря на то, что её семья была против этого брака, так как тот не был евреем. Мия прекрасно помнила, как расстраивалась наедине с собой от того факта, что вдруг она не оправдала ожидания приёмной матери своей оценкой «В» по химии или ещё чём-то. Хотя Эйлин никогда не давила на неё в плане учебы и наоборот, хвалила за достижения, Мии всё равно казалось, что этого недостаточно.

По этой причине Мия боялась раскрывать ей и Бобу их отношения с Риком — не могла предвидеть её реакцию, к тому же Эйлин была довольно консервативна во взглядах. А после умер Боб, и сообщить об этом стало никак нельзя.

— Нет, я застряла в страшной пробке по дороге, — соврала Мия. — Только зашла в квартиру.

Прошло ведь уже два часа с момента, как они расстались в вестибюле отеля. Просто приехав сюда, она долго не решалась войти в здание и стояла на улице, борясь с собой, а потом долго не могла зайти в квартиру.

— Поторопись, Мия, ведь у этих людей… — она замолчала, видимо, подбирая слова, а затем выдавила, — занимающихся этим… тоже есть рабочий график, который заканчивается в определенное время. Мы должны быть завтра в аэропорту намного раньше стандартного времени регистрации, и я хочу, чтобы всё было готово к тому времени, как мы покинем морг с гробом и отправимся в сторону аэропорта.

— Да, конечно, — девушка стушевалась, снова ощущая это «не оправдала ожиданий». — Я быстро.

— Встретимся в отеле и, Мия… — она замолчала и добавила уже мягче, — езжай аккуратно.

— Конечно. Целую.

— Целую, дорогая.

Мия тяжело вздохнула. Она нехотя поднялась с пола и побрела в ванную, чтобы умыться. После она зашла в спальню, и из её глаз снова полились слезы, но девушка не остановилась, а прошла к шкафу, всхлипывая и чувствуя как соленая влага стекает по подбородку на её одежду.

Открыв шкаф, Мия замерла, разглядывая затуманенными от слез глазами вещи любимого. Отглаженные шелковые рубашки в основном темных оттенков. Дорогие костюмы, в которых он выглядел просто божественно.

Он больше никогда не наденет их… Она больше никогда не увидит его… Не услышит его голоса. Его больше нет… Это всё не сон. Это страшная действительность, с которой ей теперь жить.

Она сняла с вешалки пиджак, который трогала, и надела на себя, предварительно скинув куртку на пол. Мия уткнулась в ткань, смяв лацканы и вновь разрыдалась. Она легла на мятую постель, опять же на его место и укуталась в пиджак поливая дорогую ткань слезами. Мия сделала глубокий вдох, задерживая дыхание. Такой родной запах, вызывающий столько воспоминаний. Как он давал ей свой пиджак, если ей становилось холодно на каком-нибудь мероприятии и, как она утыкалась в него, с нескрываемым удовольствием вдыхая запах одеколона, как они танцевали на корпоративах, и она прижималась к его груди, как плакала у него на груди, когда они остались наедине после похорон Боба.

Мия вдруг вспомнила тот день, когда она узнала о смерти приемного отца.