Шалунья - Софи Ларк

Я осторожно кладу ее на пол, стараясь не наделать беспорядка, когда вытаскиваю, но только из уважения к Хэтти.

Я прижимаю Блейк к себе, как кокон в темноте, обнимая мягкую фиолетовую замшу. Ее дыхание успокаивает меня, оно мягче дождя, ровнее волн.

Через некоторое время она спрашивает: — Ты когда-нибудь любил?

— Я думал, что любил свою школьную подружку. Может, и любил, насколько это вообще возможно в таком возрасте.

— Что случилось?

Так легко рассказывать ей секреты в темноте. То, что я никогда никому не рассказывал… то, в чем никогда не признавался самому себе.

— Она всегда была из тех, кто немного флиртует. Поначалу я не возражал, но когда у нас начались серьезные отношения, это стало меня раздражать. Она ходила "учиться" с парнями, которых я знал, с парнями, которые были больше меня, сильнее меня, красивее меня…

— Подожди, — перебивает Блейк. — Кто больше и сильнее тебя?

Я тихонько смеюсь.

— Ты ведь никогда не видела мою школьную фотографию, верно? Я был высоким, но длинным, как черт. Я очень стеснялся этого, вообще-то. Мы с Бриггсом не набирали массу до колледжа.

— Не могу представить тебя тощим.

— Поверь, детка! Я не был самым сексуальным парнем в своей школе, даже близко. Каждая девушка, которую я получал, должна была работать на меня. Особенно Эшли. Это был конец нашего выпускного класса. Нас обоих приняли в один и тот же колледж. Перед самым летом она усадила меня и сказала, что с осени хочет встречаться с другими людьми.

— И что ты ответил?

— Я сказал ей: Ни хрена подобного. Если ты хочешь быть одинокой, то можешь быть одинокой прямо сейчас.

— Вы расстались?

— Да. Но как только мы оказались в колледже в одном общежитии, она попыталась возобновить отношения. Это было в первую неделю, там проходили все эти вечеринки и мероприятия. Она попросила меня встретиться с ней. Я прождал весь день, пропустил все то дерьмо, которым мог бы заняться. Позже я узнал, что она встречалась с кем-то другим.

Блейк пробормотала: — Ненавижу потерянные дни.

— Я был в такой чертовой ярости, что сказал ей никогда больше не разговаривать со мной. Но через неделю она решила, что совершила огромную ошибку, и приползла обратно. Она часами ждала возле моей комнаты в общежитии, плакала в коридоре. И не один день. А несколько месяцев подряд.

— Ты не сдался?

— Нет. Во мне горел огонь, потому что она дважды трахнула меня. Но чем дольше это продолжалось, тем тяжелее было. Ее подруги рассказывали мне, какая она непутевая. Она извинялась и говорила все то, что я всегда хотел от нее услышать. Она умоляла на коленях.

Я чувствую, как Блейк слегка качает головой. — Ты каменно-холодный.

— Не совсем. Я просто не мог ее простить. Потому что она не выбрала меня. И это чертовски больно.

Блейк обнимает меня, прижимаясь щекой к моей груди. — Я такая же. Когда я закончу, я закончу.

Я хихикаю. — Я видел это. Бедный Десмонд.

— Он не любит меня. — Она тихая и уверенная. — Он никогда не любил. И в тот день я наконец увидела это.

— Когда знаешь, что искать, можно увидеть все. — Я думаю о том, как Эшли всегда поворачивала голову, когда в комнату входил кто-то высокий и симпатичный. — Могу я тебе кое-что сказать?

— Что угодно, — говорит Блейк, и я ей верю.

— Когда Эшли стояла на коленях, умоляла, давала обещания… у меня возникали самые поганые фантазии о том, что я могу заставить ее сделать.

Блейк прижимается ко мне в темноте, ее рот влажно прижимается к моей шее. — Я бы сделала очень плохие вещи, чтобы вернуть тебя.

У меня замирает сердце. — Какие именно?

— Я покажу тебе, когда мы вернемся домой.

Мне нравится, что она назвала это домом.

— У меня всегда были темные фантазии, — пробормотал Блейк. — Даже когда я была ребенком.

— Как ты думаешь, почему?

— Не знаю. Разве кто-то выбирает, что его возбуждает?