Маска - Марина Лётная

Боже, зачем я связалась с ним?! Это совсем не было похоже на тихое семейное счастье, как у Иришки! А ведь я мечтала также… Я же уже не школьница!

— Сначала… Это была моя обязанность. И головная боль. А потом, — Лёша резко прижал меня к себе, не позволяя вырваться, и мы просто встали посреди зала, пока все закружились в вальсе. — А потом… Притвориться кем-то другим стало хорошим способом. Справиться с тем, что он мне рассказал…

Муратов закончил короткую исповедь мне на ухо, и его грудная клетка застыла, вплотную вжимаясь к моей груди. Он задержал дыхание.

Теперь я узнала в нём юного, запутавшегося мальчишку. Лекса оказался таким незрелым ревнивцем… Это не льстило мне после стольких моральных пыток, только убивало. Наверное, я переоценила его мудрость тогда. Он был умён и, похоже, всего лишь говорил то, что я хотела услышать… Правда, я почувствовала, что Лекса всё ещё оставался беззлобным.

Он не желал мне зла, как и я ему.

В рёбрах у парня колотилось сердце так, что мне самой стало больно его слышать. Я не сдержалась и позволила себе прикрыть горячие глаза, чуть прижавшись щекой к его лицу. Наконец, Муратов был так близко спустя множество выплаканных ночей, что меня просто затрясло от восторга.

Пускай, уже давно принадлежавший тысячам фанаток, а не мне одной. Обезображенный Лёниным мировоззрением. Растерявший все свои принципы. Стоял в этом дурацком зале и нёс чепуху, пытаясь заткнуть дыры в наших сердцах извинениями.

Мне было до боли приятно его увидеть.

— Лекса, ты добрый парень, я знаю! — из-под моей маски полились слёзы, стекая по его лицу и шее до самого воротника. — Ты молоденький ещё, но это не приговор. Я верю, что у тебя всё будет хорошо! Всё… Будет хорошо.

Я оторвалась от его лица, кусая свои губы в кровь, и потянулась к чёрной маске. Ленты легко поддались мне, и узел развязался.

Передо мной стоял повзрослевший и печальный парень без маски.

У такого возмужавшего Лексы намокли веки. И я, глядя на раздавшегося мускулами парня, выдающего себя за безразличного самозванца, вдруг увидела, что он всё тот же находчивый парнишка с гитарой наперевес, когда-то угостивший меня пирожком, плакал, прощаясь со мной спустя год неопределённой разлуки.

Лёша никогда бы не повёл себя так без причины. По крайне мере, напоследок я в этом убедилась.

— Тебе просто нужна ровесница, — наконец, подвела я итог и размазала по шее слёзы.

Хотя бы расстанемся мы по-хорошему. Я из последних сил удерживала в солнечном сплетении неприличные всхлипы.

Музыка в зале стихла в этот момент, и гости, те, что стояли поодаль, стали друг другу кланяться. А те, что окружали нас, недоумённо смотрели на то, как я беззвучно реву в объятиях бывшего студента.

Лекса, всё ещё придерживающий меня за талию, тут же ошалело замотал головой. У его ушей запрыгали кудряшки.

— Нет! Мне никто не нужен, кроме тебя!

Он вскрикнул так громко, что о нашем романе моментально узнали все. И даже те, кто старался нас не замечать. Если у окружающих и были сомнения прежде, то теперь зал принялся перешёптываться. Преподаватели и старшекурсники наверняка признали Лёшу, но меня это волновало меньше всего.

Муратов действительно пришёл меня вернуть? Это так… Наивно.

Тяжело задышавший Муратов рьяно схватил меня двумя руками за лицо, не позволяя вырваться. Я вздрогнула, но не смогла отодвинуться и на миллиметр.

Ему стоило рассчитывать силу.

— Ты больше не любишь меня?

Да как он мог такое спрашивать?

— Дорогие гости! — донеслось из колонок.

Этот приостановившийся праздник нужно было как-то спасать. Мы с Муратовым всё портили, не дав гостям нормально станцевать и одного номера.

— Следующим танцем объявляется поло… нез.

Ведущий потерял дар речи вместе с охнувшими гостями, когда Лекса урвал с моих губ поцелуй.