Протопоп Аввакум и начало Раскола - Паскаль Пьер (1938)

Уже в этих указаниях, данных Пресвятой Богородицей, чувствуется, что стремления к обновлению Церкви идут помимо иерархии. Вскоре некий Капитон, прославившийся своим аскетическим образом жизни по всему Северу, пошел в этом направлении еще дальше и сконцентрировал это новое духовное направление вокруг своей собственной личности. Мы узнаем о нем впервые в качестве основателя небольшого скита Преображения на расстоянии 110 верст к юго-востоку от Тотьмы[233]. Это относится к 1630 году, а несколько позже, 3 июля 1634 года, в соответствии с указом царя ему предоставляется земельный участок в 4 верстах от Даниловской слободы в северной части Ярославского воеводства; там он создает новый скит – Колесниковский[234]. Недалеко оттуда, в деревне Морозово, он открывает женский монастырь: там он принимает в монашество около 12 женщин, над которыми сохраняет духовное руководство[235]. В 1639 году патриарху сообщают, что Капитон представляет собой не что иное, как опасного фанатика; после расследования в отношении него предписываются решительные меры: его арестовывают и заключают для покаяния в ярославский Спасский монастырь; его Колесниковский скит и морозовский монастырь отдаются в управление игумену соседнего монастыря[236]. Соответственно указу, в Данилов направляется один дворянин из Ярославля, один писец и один мещанин; однако, не дожидаясь их прибытия, монахи разбежались, так что не осталось ни одного даже для охраны монастыря; большая часть монахинь поступили так же; что касается Капитона, то он удалился в леса. Однако на этом он отнюдь свою деятельность не заканчивает.

Нам приходится восстанавливать облик этого Капитона по отдельным отрывочным указаниям, однако все заставляет думать, что он был выдающейся личностью. Даже после его осуждения основанные им монастыри официально сохраняют в своем наименовании его имя. Позднее отщепенцы от официальной церкви обобщенно называются капитонами. Он долго жил далеко от людей, скрытым ото всех и представлялся чем-то вроде таинственного патриарха нового религиозного движения.

Послание 1639 года именует его отшельником, что, по-видимому, позволяет в какой-то мере верить тем рассказам, которые ходили о его аскетическом образе жизни. Он носил на себе тяжелые вериги, на которых спереди и сзади висели две плиты, каждая весом в 48 фунтов; для сна, он не ложился, но подвешивал себя за пояс к крюку на потолке. Он невероятно строго постился, ел только раз в два дня, питаясь сухим хлебом, сырою травою и ягодами, и то после захода солнца; даже в такие великие праздники, как Рождество и Пасха, он не позволял себе ни сыра, ни масла, ни рыбы и вместо пасхальных яиц распределял преданным ему лицам окрашенные красной краской луковицы; он доходил даже до того, что постился в субботу, что воспрещено церковью как еврейский обычай. Время он проводил в псалмопении или рукоделии. Однажды к нему пришел один юный крестьянин из Тотьмы, которого привлекли к нему рассказы о его святости и о тех добрых советах, которые он давал монахам. Через два месяца он в ужасе бежал; но, невзирая на это, приняв имя Корнилия, он сам заслужил среди сторонников старой веры репутацию святого[237].