Одна ошибка - Одна ошибка

«Вот и всё… Всё закончилось. Как мне теперь жить?..»

Сейчас, в таком состоянии, невозможно было найти рациональный ответ на все вопросы. Сони настолько отчаялась, что винила в случившемся только себя. Хотя, на самом деле, бо́льшим виновником их трагедии был именно Камал. Подавленная женщина не нашла ничего лучшего, как уверить себя, что во всём произошедшем виновата только она.

Совершенно увядшим голосом Сони проговорила:

— Мне нечего сказать в своё оправдание… Это было роковой случайностью, обычной слабостью утонувшей в горе женщины… Да и было-то это всего лишь раз…

Но её муж, ослеплённый гордыней, чувствуя себя вправе миловать и карать, продолжал обвинять её:

— Замолчи! Шлюха! — Он вскочил с кровати, натянул на себя брюки и с презрением посмотрел на жену. — Какой цинизм?! Как же я ненавижу тебя, лицемерка! И ты ещё что-то говоришь о любви!

Его слова были как бич погонщика, без жалости и сострадания. Она обхватила себя за плечи, пытаясь съёжиться и как-то отгородиться от ненависти Камала, и ещё тише выдавила из себя:

— Но… Камал… как же так… Ведь ты только что любил меня…

— Ха! Любил! Неужели ты думаешь, что любил?! Я просто удовлетворял свои желания. То же самое я мог сделать и с любой другой девкой! Тем более что ты сама себя предложила!

Большего унижения нельзя было испытать. Сони чувствовала себя оплёванной.

Она только бормотала, закрывая уши:

— Не верю, не верю…

— Это уже твои проблемы!

Мужчина сам не мог понять, для чего устроил этот спектакль. Что он в конечном итоге хочет от Сони. Но какая-то непонятная сила заставляла его говорить такие чудовищные вещи хоть и бывшей, отвергнутой им жене, но всё же близкому когда-то человеку. И Камал, окончательно добивая её, выплюнул:

— Ты свободна! Теперь можешь уходить. Надеюсь, к моему возвращению твоего духа здесь уже не будет. Прощай!

Сони в отчаянии воскликнула:

— Нет, постой! Ты не можешь так просто бросить меня!

— Ничего я не должен. Тем более тебе, — с издёвкой усмехнулся Камал. — Такой дешёвой…

Он хотел сказать ещё что-то, но тут послышался звук пощёчины. Она вложила в неё всё своё горе, обиду и злость. Её глаза блестели от слёз и горели яростным огнём. От удара простыня, которой она укрывала тело, упала, и она предстала перед ним нагая, словно модель перед художником.

Мужчина жадно пожирал её тело глазами. Она походила на богиню: фигура Афродиты, профиль Дианы, плечи и руки Венеры. А в её ярости так и угадывалась Цирцея, когда та превращала спутников Одиссея в свиней. Он хорошо знал античную мифологию.

— Не смотри на меня так, иначе я превращусь в животное. Тебе осталось только взять посох и произнести заклинание — тогда вся картина будет представлена во всей полноте, — ехидничал Камал.

Презрение к его нравственному падению прозвучало в её словах:

— Ты и есть свинья!

— Заткнись! — вскричал он.

— И ты замолчи! Ты не имеешь никакого права оскорблять меня. Боже мой, Камал, я же твоя жена. Почему ты так поступаешь со мной? Опомнись!

— Это ты опомнись. Ты давно уже мне не жена. С тех самых пор, как вышла замуж за Дмитрия.

— Перестань, в конце концов, упрекать меня этим замужеством! — не выдержала она. — Тебя не было рядом! Ты погиб!

— И, конечно же, это развязало тебе руки, да?! — выкрикнул он. — Ты воспользовалась свободой и тут же прыгнула к нему в постель!

Сони с горечью смотрела на Камала, не в силах что-либо ответить. А он продолжал говорить безумные слова, давно потеряв здравый рассудок:

— Что ж ты раньше не сказала, что тебе так ненавистен наш брак?! — продолжал он бросать обвинения. — Я б отпустил тебя, не дожидаясь удобного случая. Ты лживая предательница!

— Ты не можешь мне говорить так. Я отдала тебе всю себя, всю свою любовь. Я никогда тебе не изменяла…

— Пока не подвернулся удобный случай! — его корёжило от злости.