Одна ошибка - Одна ошибка

А Камал… С ним она виделась редко. Он весь погрузился в какие-то свои дела, о которых уже не делился с ней. Приходил поздно, часто допоздна засиживался в кабинете, даже спал в отдельной комнате. Периодически уезжал в какие-то поездки, подолгу не бывал дома. Где он сбрасывал сексуальное напряжение, она не знала, но предполагала, что на стороне, используя легкодоступных женщин. А самое главное, Сони страдала от невнимания к себе и его закрытости. Не было той душевной теплоты, что соединяла их в единое целое. Камал стал другим. Будто Кай из сказки «Снежная королева», которому попал в сердце ледяной осколок. У неё не было больших запросов к мужу: ей хотелось лишь немного тепла и внимания. Но даже такой малости она не получала.

Сони убеждала себя в том, что самое главное: Камал жив, а всё остальное как-нибудь образуется.

Она часто плакала по ночам в своей холодной, совсем не супружеской постели. Тишина дома давила, чернильная ночь за окном казалась бездной, которая вот-вот и поглотит её. Сони спускалась на первый этаж, в кухню, где наливала себе горячего молока, и брала книгу, чтобы как-то отвлечься. Накрывшись одеялом, она садилась в постели, облокотившись на подушки, выпивала молоко и читала несколько страниц прозы. Обычно это были лёгкие любовные романы, где герои, пройдя много испытаний, всё равно соединялись, и всё заканчивалось хэппи-эндом. Это помогало, и она забывалась тревожным сном, периодически видя кошмары: всё же подсознание было настороже, и Сони подспудно ждала новых ударов судьбы.

Часто после полуночи, одержимая бессонницей, она слышала шаги мужа около своих дверей. Значит, он только что вернулся. Только вот откуда и от кого? Жгучая ревность поднималась в душе. Но Сони всё же лелеяла надежду и невольно замирала, ожидая, что вот-вот, и Камал — милый и любимый, как и прежде — откроет дверь… Но её ожидания были напрасными. Шаги мужа затихали вдали — он проходил к себе в спальню. В её состоянии беременности она очень хотела близости с мужем, вспоминая их страстные ночи до его мнимой смерти. Нет ничего хуже, чем быть отвергнутой и одинокой в своей холодной постели.

По утрам, провожая мужа на работу, Сони старательно улыбалась и пыталась во всём ему угодить, но, увы, в ответ получала только каменный взгляд и холодную усмешку. Аутотренинг не помогал, и женщина ощущала себя опустошённой.

Так повторялось из раза в раз. Но она не оставляла надежды рано или поздно вернуть того Камала, который любил её когда-то.

Сони терпеливо сносила такое отношение к себе. Он был груб — она, наоборот, становилась мягкой и ласковой. Он требовал, чтобы она не вмешивалась в его дела — и Сони безропотно подчинялась. Она была как та лоза, что гнул ветер.

Мысленно Сони всё упрекала себя в том, что сама во всём виновата. «Я не должна была предавать его память. Он никогда не будет мне доверять. Он остыл ко мне. А родившийся ребёнок ещё больше отдалит нас друг от друга…»

И ещё из её головы никак не уходил последний разговор с Джеком. Его слова о том, что нужно быть до конца честной и рассказать Камалу о деле с ликвидацией Педро, с начала и до конца. Её стали мучить сомнения, а так ли она права в том, что не сказала всей правды?

… — Дочка, я не осуждаю твоё решение молчать, но, возможно, именно это признание, касательно Педро, изменит отношение Камала к тебе, — напутственно и по-отечески озабоченно произнёс Джек, решившись на этот разговор.

В один из дней, когда Камала не было дома, они уединились в его рабочем кабинете.

— Я не хочу, чтобы он узнал об этом, — умоляюще посмотрела она на Джека.

Тот разочарованно покачал головой, видя её упорство…

Джек был значимым человеком для обоих: и для Камала, и для Сони. Можно сказать, он был частью их семьи. Поэтому его советы она воспринимала, как наставления родного отца.