Капкан - Одри Раш

— Пойдем домой. — говорю я, и мы с черным котом исчезаем.

ГЛАВА 2

Ремеди

— Все готово. — мужской голос, крепкий, как хорошо выдержанный виски, пугает меня.

Я быстро встаю и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него, но успеваю увидеть лишь его отражение в зеркале.

Рубашка застегнута на все пуговицы, солнечный свет падает на его лицо, отбрасывая рябь теней на его глаза, глазницы темные и похожи на пещеры.

— Я думала, вы закончили в прошлый вторник? — кричу я, выбегая в коридор, но он уже ушел.

Обслуживающий персонал просто ужасен в том, как они н самом деле уведомляют нас. Можно подумать, что проживание в таком месте, как Ки-Уэст, с большим наплывом туристов гарантирует надлежащее техническое обслуживание. Но когда дело доходит до местных жильцов, тех из нас, кто круглый год живет в старых зданиях, противоположное утверждение верное.

Несмотря на то, что мистер Уинстон является навязчивым и богатым застройщиком, он скупердяй по отношению к своим долгосрочным арендаторам. Он дает нам абсолютный минимум, не заботясь о том, есть ли у нас личная жизнь или нуждаемся ли мы в уединении.

Я ненавижу, что ремонтники получают ключи от нашего "милостивого" землевладельца, но что я могу сделать? Уинстон контролирует практически все в Ки-Уэсте, и этот человек почти не выходит из своего дома. Много лет назад он уволил весь домашний персонал за некомпетентность.

Он такой миллиардер. У него работает только один личный ассистент, и это я.

Когда мы учились в старшей школе, Дженна была единственным человеком, который сразу поверил мне, когда дело дошло до моего отчима. Я в долгу перед ней за это. И, к счастью для меня, никто не хочет работать с мистером Уинстоном.

Я паркую свою машину на улице, затем смотрю на дом. Он огромен по сравнению с соседскими. Острые края деревьев Пальметто похожи на веерообразные лезвия, отделяющие поместье от цивилизации. Поникшие, тонкие края лилий свисают вниз, словно предзнаменование, предупреждающее зевак о том, что здесь живет зло.

Мемориальная доска на белом заборе указывает на историческое значение здания.

«Поместье Уинстон, построенное в 1889 году.»

Я закатываю глаза, тяжело вздыхая. Он думает, что его дом старый и изысканный. Я открываю белую калитку, и поднимаюсь по лестнице на переднее крыльцо.

Убеждаюсь, что мои заколки закреплены на месте, чтобы волосы не лезли мне в глаза, затем поправляю блузку, проверяя, достаточно ли видно мое декольте, чтобы все было готово для привлечения его внимания.

Достав ключ из-под коврика, как меня проинструктировали в агентстве, я вошла внутрь. Через открытые окна первого этажа в помещение проникает свет. Мурашки пробегают по моей коже.

Уинстон — отшельник, он не из тех, кто живет с распахнутыми окнами, и все же в воздухе витает запах океана, соленый и приторный. Здесь светлее, чем я ожидала, а раскованность обостряет мои чувства. Здесь всё доступно, ничего не заперто. Уинстон скорее всего знает об убийце из Ки-Уэста.

Почему он держит все открытым? Разве он не боится?

Я провожу пальцами по чистой мраморной столешнице. Хотя дом был построен более ста лет назад, его ремонтируют каждые несколько лет, поскольку это то, что Уинстон делает лучше всего. Ходят слухи, что он сам проводил некоторые ремонтные работы.

Я осматриваю столешницу в поисках инструкций, как проинформировало меня агентство, но на ней ничего нет, поэтому я обыскиваю дом.

Три комнаты, кабинет внизу, три спальни и еще один кабинет наверху. Все окна в общей зоне внизу распахнуты. У меня внутри все горит, пальцы чешутся, чтобы закрыть их, но это не мой дом. Это все принадлежит Уинстону. И если он вдруг предпочитает открытые окна, тогда я оставлю все как есть.

Однако, это кажется странным. Дженна, моя лучшая подруга, сказала, что он завесил окна газетами и опускал жалюзи. Почему все так… открыто?