Княжна - Кристина Дубравина

Витя провел рукой по голове, снимая с себя невидимый головной убор, и перекрестился рукой, в которой зажимал пистолет.

— Кабан не сказал, кто? — спросил Белый, взгляда не подняв. Валера вдруг усмехнулся, хотя и знал, что смеяться мало кто будет.

Он стул, стоящий у стены, развернул. Сел, локти положил на спинку.

— Вероятнее всего, люди Лапшина.

Теперь не сдержался Пчёла. Под лёгкими хлопнуло что-то, когда он ладонью по стойке ударил. Руку, пальцы прострелило онемением; Люда, плачущая тихо, взвыла ни то от испуга, ни то от услышанной новости — будто с Бричкиной спросил бы кто за этот финт Артура.

А Вите захотелось резко пострелять. В идеале — прямо в говнюка Лапшина.

— Я его убью, — заверил вдруг Космос и пистолет взял, думая прямо сейчас ствол расчехлять. Холмогоров в звенящей от громкого заявления тишине проверил в магазине наличие патронов, поправил за спиной кобуру.

Только после того спрятал ствол и, не поднимая взгляда на бригадиров, оправдание, в котором не нуждался никто, сказал:

— Он мне надоел. Сколько ещё эта тварь палки в колёса вставлять будет?

Саша ничего не сказал — молчанием своим добро дал. Легко, не задумываясь; мысли о срывающихся переговорах тогда волновали сильнее жизни сраного Лапшина. И если бы Холмогорову за французом в ближайшие двадцать минут не надо было ехать, то Космос, вероятно, прямо бы тогда с места своего встал и поехал по всей Москве колесить в поисках Артурчика.

Витя бы с огромным удовольствием компанию ему бы составил.

— Делать что будем, Сань? — спросил Валера, чуть покачавшись на стуле, скрипящим ножками.

Белый опять промолчал; показаться могло, что он не знал. Но не так; Саня не сталкивался с вещами, из которых не мог найти выход — по крайней мере, до того момента.

Срывать свой «рекорд» Белов точно не собирался.

Потому и думал, сильно, старательно, много, как, наверно, никогда до того. В голове прокручивал всевозможные — даже самые сюрреалистичные — варианты, идеи, какие его и бригаду могли спасти.

Вите лёгкие скрутило усилившимся желанием закурить, и тогда он кинул, снимая-ставя пистолет с предохранителя и обратно:

— Видимо, знак, — и, поймав взгляд Коса, пояснил и без того ясное: — Будем решать вопрос так, как решаем обычно — не словами. Делом.

— Стрелять планируешь?

— А что, другие варианты есть? — спросил Пчёла, раскинув в стороны руки с огнестрелом. Он пожал плечами, когда никто ему не ответил, и продолжил, только сильнее уверивая в свою идею:

— О чём мы с этим хером французском договоримся без переводчика? Аристархович же предупредил, что Делаж без своего помощника прилетит, как его там — Божю, Бюжо?.. Хер знает.

Холмогоров дёрнул скулистой щекой и с Валерой переглянулся, глазами спрашивая, что он думал. Фил в ответ на Саню покосился, словно на него ссылался. А Белов всё так же смотрел в пустоту куда-то, гоняя в голове мыслишки, какие не озвучивал — пока.

Молчание звучало почти единогласным согласием. Витя тогда совсем распалился:

— Будто в первый раз, ну, правда!.. — почти фыркнул, думая сбить колебание с бригады. — Учить вас, что ли, надо? Пистолет к виску — и сразу поймёт, чего хотим, без перевода обойдётся. И металл ему уже не нужен будет, вот увидите!..

— Ты такой интересный, Пчёла, — хмыкнул, наконец, Белый и с места поднялся. Взгляд у него был всё так же мутен, — видно, ото льда в глазах, туман дающий контрастом своим — но говорил Саня уверенно:

— Ты думаешь, что Делаж такой простой и наивный, что без ружья прилетит? — усмехнулся Саша и щёлкнул зареванной Люде, которая лишнего вздоха сделать боялась: — Кофе сделай.

Та антилопой кинулась на кухню, но так же старательно грела уши в соседней комнатке, когда Белый, спровадив девчонку, сказал ни то Пчёле, ни то всей бригаде своей:

— Ну, пригрозишь ты ему, допустим. А дальше что? Думаешь, он в ответ не пальнёт?