Испытание временем - Валентина Арнаут

— Я ведь получила за пробные экзамены оценку пять. Она тебе этого не говорила?

И внутренний голос язвительно подсказал, что естественно не говорила.

— Это ничего не меняет, — мама как стояла с неестественно прямой спиной, так и продолжала давить на меня своей строгой и неуместно позой. Я же хочу поговорить с ней открыто, а она…

— Если я обещаю, что больше не буду?

— Нет, ты пообещаешь не пропускать дополнительные занятия. Мы все уладили.

Ну и хрен с ними. Буду! Куда я денусь.

А может поделиться с ней со своими достижениями, радостно воскликнул откуда то взявшийся оптимизм. От роду его у меня не водилось.

— Три дня в неделе. По понедельникам, средам и пятницам, сразу же после занятий.

Я внутренне похолодела.

— Эти часы заняты …

— И слышать не хочу.

— Но, мама, моя художка, — протянула я в надежде, что меня услышат. — Пожалуйста, — хоть один раз пусть услышат и мне достаточно. — Я не могу ее бросить, я выиграла…

— Еще одно слово и дома не останется ни одна бумажка, — последнее слово осталось за мамой. Она, развернувшись ушла, оставив меня разбитой.

Горький ком не заставил себя ждать: он застрял в районе горла, душил, туманил мозги. Как же так?

Лестница была размыта из-за влажной пелены, пальцы ног так и норовили ударится о ступень. Воздух обжигал горло, а слезы жгли нутро. В комнате прекрасный букет дополнила боль в ноге. С каждой минутой она ныла сильнее и сильнее, зудела и ещё ужасно чесалась. Сняв форменные черные брюки, я охнула. Лодыжка опухла и покраснела. И что самое горькое, я не знала как его обработать.

Чтобы поделиться с единственным человеком, который находился сейчас в доме, и попросить помощи, даже думать не хотелось. Меня тут же передергивало.

А вот под холодный душ я залезла. И вздохнула с облегчением. Холодная вода для начала сняла зуд. Не хотелось содрать кожу.

Крупные капли попадали на разгоряченную кожу, волосы обвили шею и спину, а я стояла никакая и не хотела даже двигаться: так было хорошо.

Но и это “хорошо” закончилось. Когда меня начал бить лёгкий озноб и зуб на зуб не попадал, мне пришлось вылезти. Не из-за того, что я боялась простудиться. Больна и больна, сейчас чувствовала себя не лучше. Просто я не смогу долго держать кисть руки — ломота в суставах не позволит рисовать.

Покраснение не ушло, как и отечность.

Пусть. Лягу спать и пройдет. Остальное проходило и это пройдет.

Обмотав все тело и волосы в полотенца я вышла в коридор, где тенью уловила запах сирени. Неужто с первого этажа? Окно в своей комнате я ведь не открывала…

Если с окном я ошиблась, челюсть не подвела. Он таки неприлично открылась.

А как еще реагировать на посторонних, которые разложились в одиноком кресле в углу точно хозяева покоев. В этом самом кресле я любила сворачиваться клубочком и наблюдать за жизнью леса. Где какая ветка закачалась, откуда вылетела сова, ухнув в ночной тени.

— Привет, — выдал мой гость.

— Максим?

Ладони крепче сжали полотенце, под которым было абсолютно ничего.

— Угу, — кивнули мне, кажется, отстраненно.

Белая футболка, местами порванные джинсы, нога к ноге и полная расслабленность в позе. На голове вечно взлохмаченные волосы. И белые кроссовки на ворсистом ковре.

Что?

— Максим! — процедила я.

— Угу…

Я вспыхнула. Но не от возмущения. Хотя почему нет. Именно от возмущения на то, какой взгляд я словила. Заинтересованный, бесстыжий, горячий. Он гулял по мне, как ветер в поле, не стесняясь, не таясь.

И оттого Максим был отстраненным на мои переживания. Подумаешь, наступил на ворсистый ковёр грязными кроссовками.

Открытая шея и плечи, с которых капала блестящие капли воды горели пламенем. А щеки полыхали. Меня никогда так рассматривали. Да что там! На меня никогда так не смотрели. Как на сошедшего ангела. Как фанаты на звезду. Как…