Солнце мое - Владимир Войлошников, Ольга Войлошникова

Конец недели прошёл не то что бы как сон пустой — скорее, наоборот. Я выбрала из шкафов все матушкины книги по изобразительной деятельности дошкольников (а имелось их довольно много, поскольку мама была человеком увлекающимся и в своё время многократно поощрялась как педагог-новатор). Кроме книг в тумбочке хранилась целая куча вырезок и подшивок, в том числе по этим дурацким модным нетрадиционным техникам. И вот я всё это выгребла и начала штудировать. Понятное дело, что сразу не угадаешь, что с детьми покатит, а что нет, но примерный-то план хоть на пару месяцев надо было составить. Да ещё на разный возраст…

Увязла я, короче, с этими планами, под конец недели дошла до состояния «ни петь, ни рисовать». Скорее бы хоть Аня приехала, что ли, а то грустнота сплошная.

В субботу позвонил Вова и «порадовал» меня подтвердившимся фактом: в увольнение его не отпустили. За какие такие косяки, это я не в курсе, да мне и неважно было. В любом случае, веселее мне бы не стало, верно?

В ночь на воскресенье просидела «снедаема тоскою» — зато сочинила душераздирающую главу про очередные сказочные ужасы. Спать легла, соответственно, под утро.

А в одиннадцать мой праведный сон был беспощадным образом разрушен.

— Ольгуня! — Алла Алексеевна радовалась аж взахлёб: — Приезжай! Есть для тебя кое-что интересное!

— М-м, — промычала я в трубку, моргая своему отражению, — а можно после обеда?

— Давай! Будем ждать!

Глаза закрылись автоматически.

Я наощупь выдернула телефонную вилку из розетки — иначе ведь кто-нибудь снова позвонит! — дошла до кровати, едва не снеся косяк, и отрубилась ещё на четыре часа.

В магазин я приползла аж к четырём вечера.

— Ну ты даёшь! — папа обнял меня и махнул в сторону выгороженного угла (для продавцов): — Вон там на стойке всё для тебя, меряй, — он посмотрел на меня многозначительно. — Особенно на последнюю вещь обрати внимание.

Из подсобки появилась Алла Алексеевна:

— Ольгуня, привет! Саша сказал уже? — она подлетела шустрым дирижаблем. — Ты представляешь⁈ Позавчера пришёл груз. Я давай разбирать — и сегодня! Смотри! — она бодро проскочила вдоль стойки и сдёрнула самую дальнюю вешалку. — Ну-ка, меряй!

— Ух ты…

Это была шубка. Молочно-белая. С длинным, толстым даже на вид мехом. Если честно, мне даже брать её было страшно — а ну как подойдёт? Это ж сколько денег???

— А это что за мех? — спросила я осторожно. — Лиса?

— Песец! — Торжественно выкрикнула Алла Алексеевна.

— Я даже не знаю… Это дорого, наверное…

— Оля-я! — она начала запихивать меня в шубу, покрутила перед зеркалом. — Ну, твоя же!

Конечно, она была моя. И в плечах, и по рукавам. Не сильно длинная, конечно — еле как попу прикрыть, но с той моей страшной курткой уж никак не сравнить. И она мне нравилась. Это было до ужаса обидно, потому что — ну откуда такие деньжищи?..

— Слушай! — заговорщицки сказала Алла Алексеевна. — Эта шубка вообще новая. Она висела в витрине и мех начал менять цвет — видишь, она как будто под сгущёнку? — я кивнула. — А была белоснежная! Всё, считается некондиция. Мы её совсем недорого выкупили. За пятьсот тысяч тебе посчитаем, м?

Вот тут надо мной запели ангелы.

Подошёл папа:

— Нравится? Берёшь?

— Ага! — выдохнула я.

Потом мы ещё что-то примеряли и обсуждали, в итоге я набрала целый пакет всякого красивого, и папа снова подкинул меня до дома. Совершенно счастливую!

Ещё он, кстати, порадовал меня, что нашёлся какой-то знакомый, который может компьютер мне собрать, и даже, вроде, подешевле получится (хотя это не точно). Теперь всё упирается только в денежки.

Ну, что ж. У меня большие надежды на детсадовскую коммерцию.

На выходе из машины папа сунул мне очередной конвертик. Точно, июль же уже идёт! Вообще классно!