Солнце мое - Владимир Войлошников, Ольга Войлошникова

— Погоди, а сознание-то, получается, твоё?

— Нет, ты знаешь, сознания получилось два: и моё, и того мага, одновременно. Причём там, во сне, я от этого никакого противоречия не ощутил. Ну, короче, я смотрю: мужик сидит застрелившийся. Подобрал у него из руки кольт — шесть патронов. Думаю: ладно, хоть что-то, ищем дальше…

Потом он нашёл оружие получше, ещё получше, замаскировался, примотав к себе куски пакетов и картонок, прятался внутри большой картонной коробки и отстреливал монстров, пробирался безлюдными кварталами, бронежилет подобрал…

— В итоге я проваливаюсь в этот выходной портал, а у меня пулемёт на тысячу патронов, снайперская винтовка, пистолет-пулемёт вместо простого пистолета и дробовик на спине. Выпал в каком-то лесу. Посидел. Выставил пистолет на одиночные, выстрелил — работает! Ну, говорю, бабка, теперь-то я с тобой ещё поквитаюсь…

— Вова! — подскочила я. — Это надо немедленно записать, пока не забылось! Это ж готовый фантастический рассказ! Может, мы потом досочиним продолжение⁈ Книга будет.

— А, может, я завтра и увижу продолжение. У меня бывают такие сны, сериями, — довольно похвастался Вовка.

— Офиге-е-еть! Всё, я записываю!

Я кинула на стул около компа свою майку (потому что я не люблю сидеть голой попой на поверхностях, на которые могу садиться в уличной одежде, да), завела комп и начала печатать как мартовский заяц! И меня не отвлекли даже Вовкины поползновения к моему телу. В итоге он понял, что писательский ажиотаж не перебить ничем, и ушёл в кухню, брякать посудой. Спустя короткое время оттуда поплыли вкусные запахи, благо, мой сегодняшний черновик оказался не сильно длинным, и мне не пришлось разрываться между голодом и писательским азартом.

Завтракали мы в кухне. От перелезшего через соседний дом утреннего солнца уже сейчас было жарко.

— Эх, день какой классный! На речку бы поехать, так надо дверщиков ждать… — посетовала я.

Но дверщики оказались людьми до крайности пунктуальными!

В девять сорок пять они заявились со всеми своими перфораторами и, как говорил товарищ Грин: «…и другими скрипками», — и начали всё таскать и разлаживать. Больше всего меня волновала собственно дверь. Иногда, говорят, вместо нормального железа китайские подделки ставят — вроде и красиво, а отвёрткой расколупать можно при должном усердии, не говоря уже об открывашке для консервов. Но когда рабочие вчетвером с трудом заволокли нашу будущую дверь на третий этаж, мои сомнения мгновенно испарились.

Вот это я, товарищи, понимаю! Отделка предельно примитивная, зато стальной лист такой, моё почтение! Какие тут отвёртки! Тут замучаешься тыкать…

Ровно в десять ноль-ноль, как положено по закону, мужики начали штробить, сверлить и завывать.

Пол-одиннадцатого нас позвали:

— Хозяева, принимайте работу!

Ну чё, нормально. Достаточно аккуратно.

Дверь выглядела вполне симпатично, хоть и жутко пыльно (бетон же штробили). Снаружи и изнутри — всё как я просила, без особых выпендрёсов прикрыто крашеной «под дерево» ДВПшкой, посаженной на гвоздики со шляпками в виде цветочков. Ты глянь, эстетика!

Ладно, главное — чтобы снаружи крепко было. Половина народу вон вообще нутром не заморачиваются, покрасят в чёрный цвет, что внутри, что снаружи, да и всё.

Парни-установщики подробно показали нам, какие штыри и уголки куда входят, да какие стальные арматурины они присобачили, чтобы при закрывании замка они уходили вверх и вниз, за металлические уголки рамы, дополнительно запираясь. Замо́к, как и договаривались, я купила свой. Не надо мне, чтобы ушлые мальчики дубликатов себе наделали и заявились однажды по известному адресу.

Основной замок был один. И две здоровенные защёлки, которым больше бы подошло название «засовы» — ниже и выше замка, чтобы, значицца, дверь было сложнее фомкой выломить. Пойдёт. Вова всё посмотрел, проверил, как замки открываются-закрываются, я рассчиталась.