После долгой зимы - Мар Лиса (2024)

— А я смотрю, снег почищен везде, да не застала тебя вчера, — продолжает она, пока Егор увлекает меня подойти поближе. — Будь добр, почисти и мне снег тоже.

— Это Ада, будет вашей новой соседкой, — представляет он меня, — А это Вера Васильевна, но все ее называют баб Вер.

Пожилая женщина переводит взгляд с меня на Егора, хитро прищурив глаза.

— Давайте без ваших намеков, баб Вер, — машет руками Егор. — Я к вам чуть позже зайду помочь.

— Конечно, конечно, — кивает она, все еще хитровато улыбаясь.

А дальше он проводит мне экскурсию по территории участка и дому, попутно давая миллиард ценных указаний. По его разговору я понимаю, как он волнуется, оставляя меня одну здесь. Я тоже не в восторге, но если в данный момент я заложница ситуации, то предпочитаю проводить свое время в безопасности здесь, чем в лапах у моих недобрых знакомых. Так что теперь буду считать это место своим временным домом и постараюсь сделать все возможное, чтобы ощущать себя здесь уютно.

— Осмотрись пока сама, ладно? Можешь вещи разобрать, если хочешь, — говорит мне Егор, когда наша прогулка по территории заканчивается. — Мне нужно соседке помочь.

Возвращается он через минут сорок, чуть запыхавшийся, раскрасневшийся от работы или от мороза, в расстёгнутой куртке. Выглядит таким домашним, будто мы живем здесь вместе, и я могу, поддавшись порыву, подойти и обнять, прижавшись щекой к колючему свитеру. Мотаю головой, чтобы снять это наваждение.

— У тебя остался номер телефона, с которого я тебе звонила? — спрашиваю я.

— Да.

— Можешь мне его сохранить? Это номер сестры.

А дальше мы разбираемся с телефоном, Егор показывает, как пользоваться мобильным интернетом, ибо другого тут просто нет, мессенджер, где мы можем общаться, как создать свою страницу и прочее.

Нас снова прерывает телефонный звонок, Егор принимает вызов, и тон его меняется:

— Да, — голос говорит ему что-то, он слушает и злится. — Дай Паше трубку, идиот! — ждет, и уже чуть мягче говорит: — Я сейчас приеду, и мы со всем разберемся, ладно?

Отбивает вызов и виновато смотрит на меня:

— Мне правда нужно уехать. Там мои ребята немного накосячили в сервисе. Да и моя работа стоит. Но я приеду послезавтра, там должны дрова привезти, помогу.

— Я понимаю, — говорю я.

И я правда все понимаю. Как бы мне этого ни хотелось, он не может сидеть и нянчиться тут со мной вечность, у него есть другая жизнь, которая требует его участия. На меня он и так потратил уже непозволительно много времени.

Смещаемся к двери, попутно снова слушаю целый поток советов. И вроде все уже сказано много раз, но Егор замирает и смотрит на меня, так, как будто не может уйти.

— Я буду в порядке, обещаю, — пытаюсь помочь я. И еще тише: — Благодаря тебе.

— Пиши и звони мне в любое время дня и ночи, поняла?

Размашисто киваю, а у самой ком в горле стоит, так не хочу я, чтобы он уходил. Настолько мне тепло, уютно и безопасно рядом.

— Иди сюда, — говорит Егор и притягивает меня к своей груди.

Я не сопротивляюсь, прижимаюсь щекой к свитеру, который, к слову, вовсе не колючий на самом деле. Ощущаю тепло и слышу ухом ритмичное частое биение его сердца. Он шумно вдыхает и несмело каким-то рваным движением гладит меня по волосам. Почему нельзя всегда вот так? Потому что у тебя, Ада, с самого рождения нормального ничего нет, все не как у людей. И ему никогда не будет достаточно просто объятий с тобой. А больше ты не сможешь дать. Так зачем ты опять лозы в свое сердце пускаешь, проще вырывать, пока они еще не проросли.

В уголках глаз скапливаются горячие слезы, и я отталкиваюсь от Егора, грубовато говоря:

— Все, иди уже, — и скрываюсь в комнате.