Не-птица - Андрей Дёмин

В ванной мы, в основном, полоскали искалеченную конечность и подставляли под ледяной душ голову гопника, чтобы привести его в чувство. Как выяснилось из осмотра, Светлицкому отняли мизинец и безымянный, потом прижгли, что осталось и замотали какой-то тряпкой. Меня затошнило, Лена выбежала из комнаты. Мила и Рус спорили где-то в коридоре, так что помогать Светлицкому осталась одна Иволга. Она молча, ловко и быстро перебинтовала рану чистым полотенцем и, держа парня за виски, стала подставлять его голову под кран.

— Ещё и обрили, — процедила красноволосая.

Только тут до меня дошло, что же изначально показалось неправильным в образе Светлицкого: борода, которой он так гордился, была полностью и грубо уничтожена: по щекам и подбородку тут и там алели свежие царапины. По левой щеке тянулся длинный, уродливый и явно очень старый шрам.

— Может, он сам?

— Ага, — фыркнула Ива. — Потом выпил для храбрости, и палец себе оттяпал. Кедр, ты порой — совершенное дерево!

Светлицкий, наконец, пошевелился.

— Ладно. Сейчас спросим.

Мы перенесли гопника в спальню, где все не успокаивались Мила и Руслан.

— Ты же врач! Ему нужно помочь!

— Ничего, не умрёт.

— Ты клятву давал!

— Нет в России никаких клятв, кроме воинской присяги! Я сказал: переживёт этот неандерталец без моего вмешательства.

— Но…

— Помолчите оба, — попросила Лена.

— Чего тебе вообще приспичило его сюда тащить? — поморщился Рус.

— А что было делать? — вдруг ответила Иволга. Она присела перед Светлицким на корточки и похлопала его по щекам. — С подключением, примат!

Светлицкий действительно очнулся. Дернув головой, он подался назад, потом открыл глаза и обвел комнату мутным взглядом.

— Какого…

— Не выражайся, — я шагнул ближе. — Ты сейчас у меня дома. Лена тебя нашла и сюда притащила. Рассказывай, что случилось.

— Пошёл ты!

— Я уже пришёл. Можем отправить на прогулку тебя, и до сих пор этого не сделали только ради Лены. Ещё раз повторяю вопрос: где ты посеял пальцы и бороду?

Светлицкий вздрогнул и поднёс руку к подбородку. Его нижняя губа предательски дрогнула.

— С-суки!

— Суки, суки, — негромко согласилась Ива. — И под глазом тоже шрам оставили. А кто они, не скажешь?

— Под глазом — это в армии ещё. А суки…

Говорил Светлицкий недолго и грубо, постоянно повторяя простейшие матерки. Из рассказа выходило, что полтора два месяца назад он разбил свою машину, и занял кучу денег у серьёзных людей на ремонт. А вернуть, увы, не получилось — дружки, обещавшие помочь, в последний момент соскочили с несущегося в пропасть локомотива, и Светлицкий остался с кредиторами один-на-один.

— Дальше можешь не продолжать, — вздохнула Иволга.

В комнате повисло тяжёлое молчание. Руслан сел на стул, Мила забралась с ногами на кресло и осторожно поглядывала оттуда на Светлицкого. Я стоял, опершись на стену, Лена — у двери, почти в коридоре.

Ива склонилась над гопником, сцепив за спиной руки в замок. На её лице застыло выражение, которое я видел лишь раз, и не так давно. Точно так же Иволга смотрела на Кира, когда мы застали его во время прихода. Вязкая смесь жалости, отвращения и отчаяния. Светлицкий поднял взгляд и в его бессмысленных глазах отразились красные волосы.

— Сколько ты им должен?

— Двести тысяч. Было больше, но я отдал тачку. И наличку всю. Больше неоткуда взять.

— Тхь!

Маленькая выдохнула и выпрямилась, сделала пару шагов назад.

— И? Что будешь делать?

Светлицкий выругался.

— Что с тобой сделают, если не отдашь?

— Забьют до смерти.

Ива кивнула. Затараторила: