Неприкасаемые - Дж. МакЭвой

— Изнасиловали. И-З-Н-А-С-И-Л-О-В-А-ЛИ. В колледже группа придурков загнала меня в комнату и насиловала снова, и снова, и снова, пока я им не надоела. Я думаю об этом каждый день и ненавижу себя. Меня изнасиловали. Никто не знал. Ни ты, ни Эвелин. Не мои… даже мои родители не знают.

— И ты рассказала Мелоди? — он пытался сохранять спокойствие, но его трясло так же сильно, как и меня.

— Она заставляет тебя говорить! — сказала я. — Ты смотришь ей в глаза и знаешь, что она может проникнуть в самую темную часть твоего разума и при этом умудриться улыбнуться для фотографии. Я не знаю, почему я сказала ей об этом. Я пыталась поклониться долбаной королеве, как ты и сказал. Я хотела, чтобы она поняла! И она поняла меня лучше, чем кто-либо другой. Она нашла одного из них.

— Я мог бы это сделать! — он зарычал на меня. — Я бы с радостью поступил хуже, чем пять лет назад, когда женился на тебе! Я не понимаю, почему ты мне ничего не сказала!

— Потому что мне было стыдно, потому что я хотела отрицать это, потому что ты бы убил их, — я остановилась, думая о последней части. — Я… я… должна была убить их сама.

Это было то, что мне было нужно.

Мы сидели там, напряженные, казалось, несколько часов, просто глядя на дом.

— В следующий раз размозжи им головы, пока они живы, а потом пристрели их, — прошептал Нил. — Чем дольше они будут страдать, тем лучше, — он снова взял меня за руку.

Глупые слезы никак не хотели утихать.

— Хорошо, — это было все, что я смогла придумать, чтобы сказать.

— И я буду там, когда мы найдем остальных.

— Хорошо.

— Я остаюсь. Я люблю тебя, и ты всегда можешь сказать мне все, что угодно. Я собираюсь быть там, а Мелоди может идти к черту.

— Я тоже тебя люблю. И я передам ей твои слова.

Он побледнел, и я хотела однажды произвести такой эффект на мужчин… даже на своего мужа.

ГЛАВА 3

«Ты должен был умереть, когда я убил тебя».

— Джон Ле Карре

МЕЛОДИ

— Что ты скрываешь от меня, Лиам? — спросила я, когда мы танцевали в центре бального зала.

Он притянул меня ближе к себе.

— Я могу сказать то же самое о тебе, любимая.

— Верно, но я обсуждаю эти секреты с семьей, а не с посторонними, — я огляделась в поисках блондинки, с которой он разговаривал, но она исчезла, и никто больше, казалось, не заметил или даже не заботился. Она не была кем-то с титулом или славой, но либо имела, либо знала что-то стоящее, чтобы иметь возможность поговорить с Лиамом наедине.

— Ты ревнуешь, любимая? — он сжал мою задницу. — Не стоит. Я люблю тебя и только тебя.

— Это уже пятое «я люблю тебя», которое ты говоришь за сегодняшний вечер. Я убью тебя, как только узнаю, что ты сделал, не так ли? — спокойно сказала я. Я буду оставаться такой до тех пор, пока он не даст мне повода поменять поведение. Я действительно хотела выбить из него все дерьмо, пока он мне не скажет, но больному ублюдку это, скорее всего, понравится.

Он вздохнул.

— Ты, любимая, можешь просто убить меня, когда я скажу тебе.

— Лиам…

Он поцеловал меня так крепко и страстно, что почти оторвал меня от земли.

— После гала-концерта, — прошептал он, его глаза умоляли меня оставить это, — хорошо? После гала-концерта?

Мне это не понравилось. Мне это совсем не понравилось. Что бы он ни скрывал, что заставило его вести себя так — как будто я была бомбой замедленного действия, готовой взорваться, — вероятно, заставит меня сделать именно это.

— Ты когда-нибудь хотела быть похожей на них? — спросил он, кивая на политических стажеров, помогающих в кампании сенатора Коулмена. Все они были примерно того же возраста, если не старше, чем мы.