Потому что живой - Аида Богдан

— Хочется верить. Постарайтесь больше не терять своих близких, а то потом совсем будет трудно оправдаться.

— Ни за что на свете, спасибо.

Как ни странно, слова проводницы ничуть не задели мужчину, который и сам понимал степень своей вины, ведь всё могло сложиться по-другому, прояви он хоть немного терпения и упорства в поисках любимой женщины.

Нет, ну каким дурнем надо быть, чтобы поверить, что Снежка так быстро его забыла и вышла замуж? Кто угодно, только не она, преданнее её нет никого на свете. Даже если принять во внимание тот факт, что Рита намерено ввела его в заблуждение, он должен был сам всё проверить и лично в этом убедиться.

После, когда дети уснули, попросившись на верхние полки, Иван и Снежана ещё долго сидели, обнявшись, тихо разговаривая на разные темы. Хотелось бы, конечно, большего, но присутствие детей сдерживало их порывы.

— Ванечка, я очень счастлива, мне кажется, что большего и желать нельзя.

— А мне до сих пор не верится, что ты снова рядом со мной. У нас чудесные дети, я часто видел их во сне, маленькими, но думал, что это лишь мои фантазии о том, как могло бы быть, не случись той проклятой войны.

— Не поверишь, но и я тоже видела похожие сны, они часто повторялись, но для меня каждый раз всё было, как будто впервые. В ту ночь, когда я родила, ты даже приходил ко мне в больницу.

— Дай угадаю, Ваня и Маша родились 8 марта 1987, верно?

— Откуда ты знаешь, когда они успели тебе рассказать?

— Знаю, потому что именно тогда мне приснился похожий сон.

— А может это была параллельная реальность, в которую мы уходили вместе?

— Думаю, такое вполне возможно, потому что ты снилась мне практически каждую ночь, чаще всего у реки или на цветочной поляне.

— Да, мы с тобой тогда бегали наперегонки, а потом купались до одури, совсем, как в тот раз, помнишь?

— Помню, ты тогда отжимала свои роскошные волосы, а потом я помогал тебе их расчёсывать, — пробормотал Иван, зарываясь лицом в густые пряди любимой и вдыхая аромат луговых трав и лесной ягоды, — мне кажется, они у тебя стали ещё длиннее.

— Так ты же взял с меня обещание, что не буду стричься, короче, чем на 5 миллиметров.

— Потому что я был уверен, что умру на месте, если увижу тебя со стрижкой. Наверное, я выжил только благодаря тому, что ты серьёзно отнеслась к своему обещанию, ну, и благодаря нашим встречам по ночам.

— Не зря я чувствовала, что ты жив и просто не можешь вырваться из плена. Иногда даже думала, что тебя заставили сменить веру для того, чтобы ты мог беспрепятственно жениться на местной девушке, которая потом нарожала тебе кучу ребятишек.

— Слава Богу, до этого не дошло, хотя, Самандар пытался обратить меня в мусульманство и постоянно зачитывал Коран, но он так смешно коверкал русские слова, что я никак не мог проникнуться. Лучше бы он разговаривал со мной на пушту, но тогда пришлось бы открыться, что его дочь учит меня языку.

— Расскажи мне о ней, Ванечка. Какая она? Наверное, очень красивая, — спросила, Снежка, испытывая невольную ревность и одновременно благодарность к отважной афганской девушке, приложившей все силы, чтобы спасти невольника.

— Во всяком случае, работники Самандара на неё засматривались, а жених так и вовсе сходил с ума, — простодушно ответил мужчина.

— Ты, наверное, тоже засматривался?

— Нет, что ты, разве я мог? Мои мысли были только о тебе, — опроверг он с жаром, но тут вдруг вспомнил, как во сне принял Васиму за Снежку и позволил себе трогать её, правда, быстро проснулся и тотчас же отшатнулся.

— Я почему спрашиваю, незадолго до родов мне снилась эта девушка, она танцевала возле тебя, а потом разделась.

— Вот это точно было сном, потому что между мной и Васимой ничего не было, я бы запомнил.

— Так я же тебя ни в чём не обвиняю, Ванечка, даже если и было. Мы взрослые люди и у нас обоих было прошлое.