Потому что живой - Аида Богдан

— Я бы хотел присоединиться к вам прямо сейчас, надеюсь, вы не против? Не люблю обедать в одиночестве, — в дверях выросла мощная подтянутая фигура Ивана, робкая улыбка озаряла его лицо.

— О, Господи, ты зачем встал? Я же сказала, лежи отдыхай.

— А я возле вас отдохну, мне так легче.

— Ну вот что ты делаешь? Совсем себя не бережёшь.

— Ты дала мне волшебную таблетку, мгновенно подействовала. Я присяду?

— Ну конечно, проходи к столу.

— Садитесь рядом со мной, — звонко сказала Машенька, подвинувшись к окошку.

— Спасибо, моя хорошая. Вот, дети, это вам, — он, словно фокусник, достал откуда-то пакет со сладостями.

— Мама не разрешает нам есть сладкое до обеда, — насупился Иван младший, втайне желая, чтобы отец сел рядом с ним.

— И правильно, вначале надо поесть, а потом приниматься за десерт.

— А ты нам расскажешь, где пропадал так долго? — спросил мальчик, глядя на отца в упор.

— Непременно расскажу, ничего не стану утаивать.

Пока Снежка раскладывала еду по тарелкам, сын и дочь не сводили с него глаз. На сей раз Ваня был без бейсболки, но снять очки так и не решился, не желая пугать их своей не слишком презентабельной внешностью. Пусть привыкают постепенно.

Перед тем, как идти с ними знакомиться, он привёл себя в порядок, умылся и причесался, поскольку всегда был аккуратистом. Попутчики следили за ним во все глаза, но ничего не говорили. Наконец, один не выдержал и нарушил молчание:

— Очень красивая женщина, одобряю, молодец.

— Знаю, хотя, не в красоте дело, она для меня всё.

— Да, ради такой и из мёртвых восстанешь, — подхватил другой.

— Согласен, примерно так я и сделал, несколько минут назад.

— А вы что же, развелись с ней?

— Нет, что ты, с такими как моя Снежинка не разводятся.

— Тогда ничего не понимаю, она вышла за другого?

— Нет, хотя, я поверил в это, глупец. Представляете, только сегодня узнал, что у меня есть сын и дочь.

— Так это что же, твои дети?

— Мои, неужто не заметил сходства?

— Есть что-то, конечно, если присмотреться повнимательнее, — отшутился мужчина.

— Могу доказать, вот, смотрите, как думаете, кто изображён на этом фото?

— Ба, так это те же самые мальчик и девочка, только чуть постарше, года на 3–4. Но как такое возможно?

— Здесь нам со Снежкой по 15 лет, мой друг тогда увлекался фотографией и щёлкнул нас по собственной инициативе, за что я ему очень благодарен.

— Ну надо же, как природа распределила, сын пошёл в отца, а дочь вылитая мать, просто один в один.

— Согласен, я сегодня как только их увидел, сразу всё понял. В общем, наконец, я обрёл семью.

— Смотри, не теряй их больше.

— Ни за что, без них мне не жить. Ладно, ребят, пойду к ним, надеюсь, что проведу с ними всю жизнь, а не только остаток пути до Самары.

— Удачи тебе, Иван.

— Спасибо, она мне понадобится.

После вкусного обеда он стал рассказывать, как и обещал, обо всём, без утайки, про плен, про Васиму и Самандара, про бой с Хайруллой и неудавшийся побег, приведший ко второму пленению, более тяжкому, про то, как вертолётчики отбили их у душманов и гибель Вахи, про госпиталь и о снятии обвинений.

— Подумать только, ты была рядом, а я никак не мог тебя найти, а потом встретил Риту, она мне тогда сказала, что ты вышла замуж и ждёшь ребёнка. Я, дурак, поверил, не захотел разрушать твою жизнь и снова поехал на войну.

— Погоди, так это была Ритка Самойленко?

— Она самая, которая мечтала о театральном.

— Да, я хорошо её помню, мы тогда случайно встретились и остановились немного поболтать. Но я не говорила ей ничего про замужество. Хотя, она наверное, сама предположила, увидев мой живот.

— Она сказала, что ты была с мужчиной.

— Ну правильно, это был мой двоюродный брат, они тогда всей семьёй меня опекали, я же двойню вынашивала.