Доверься мне - Кристен Каллихан

— Не буду лгать. Я увлекалась знаменитостями. Черт возьми, каждый раз, когда смотрю «Мстителей», хочу включить мою вторую любовь, Криса, на замедленное воспроизведение и повторять. И тут подумалось: находись я в комнате наедине с одним из этих горячих парней, то что бы сделала? — Я вымученно улыбаюсь. — Но когда речь идет о реальной жизни? О замечательном мужчине, который, к тому же, чрезвычайно знаменит? Он никогда не будет похож на других. Всегда будет чем-то большим.

— Уверена, Джакс считает себя таким же, как другие мужчины.

— Не сомневаюсь, он хочет быть таким, — соглашаюсь я. — Но то, чего мы хотим и что получаем, часто не совпадает. Он всегда будет знаменит, и на него будет оказываться давление, которое сопровождает статус. — Провожу рукой по растрепанным волосам. — И потом эта его…

Не могу произнести вслух. Стыжусь даже думать об этом.

Темные глаза миссис Голдман даже не моргают.

— Его болезнь.

А у меня снова вспыхивают щеки.

— Да. Нет. — Опускаю плечи. — Чувствую себя сволочью за то, что… особенно учитывая, что я не знаю, что произойдет. Но дело совсем не в том, что у меня все в порядке. Половина моей жизни — бардак, и я боюсь разрушить его, не зная, что делать. — У Джона уже и так достаточно портящих ему жизнь людей.

Прижимаю ладонь к горящему лбу и вздыхаю.

— Даже не понимаю, что вообще говорю. Я совершенно сбита с толку. Не могу отделаться от мысли, что расклад не в нашу пользу. Из-за факторов с обеих сторон: внутренней и внешней.

— Так и есть, — просто отвечает она. — Не в вашу пользу, в смысле.

И хоть я только что произнесла то же самое, но ее мгновенное согласие ударяет в самую грудную клетку. Я откидываюсь назад, сдувшись. У меня нет большого опыта в получении советов, но я совершенно уверена, что дающий их должен поддерживать вас. Разве не так?

— Так страх действует на отношения. — Женщина слабо улыбается. — Я бы убила за сигарету, но пытаюсь бросить. — Она наливает нам еще шампанского, а потом снова заговаривает: — Я упоминала, что выросла на Нижнем Ист-Сайде. Но замужнюю жизнь провела на окраине. Восемьдесят вторая и Мэдисон. Мне там нравилось. В редкие выходные я ходила обедать в «Метрополитен».

Она поигрывает ножкой бокала.

— Потом Джерри умер, а я повсюду видела только его. В каждой вещи, в каждом эхо пустых комнат.

— Как вы оказались здесь? — спрашиваю я, не совсем понимая, к чему она клонит, но зная, что обязательно прояснит.

Морщины на ее лице углубляются, расходясь от глаз и рта, словно грани звезд.

— Здесь я встретила Джерри.

— В этой квартире?

— Нет. В этой церкви. Мы оба присутствовали на свадьбе. Патриция, невеста, была секретаршей в брокерской фирме, где я работала. Фирма принадлежала Джерри, хотя я познакомилась с ним только в этот день. У него была слишком высокая должность, чтобы возиться с новыми сотрудниками.

— Ого. И теперь вы живете здесь.

— Да. У меня был прекрасный дуплекс площадью в четыре тысячи квадратных футов, дом, полный чудесных воспоминаний, и я больше не могла этого выносить. Однажды такси застряло в пробке прямо перед этим зданием, и я заметила большую вывеску, рекламирующую новые преобразования кондоминиума. Я вспомнила, как мы с Джерри впервые столкнулись на ведущей к дверям церкви лестнице. — Она тихонько смеется, прищуривая глаза. — Два нью-йоркских еврея, идущих на католическую свадьбу.

Образ скользкого от пота Джона, только что вернувшегося с пробежки и подарившего мне вкрадчивую улыбку, когда мы впервые столкнулись на крыльце, заполняет мой разум.

— И вы перенесли дом сюда.

— Да. Несмотря на то, что он маленький, без консьержа и вдали от всех моих друзей. В этом месте все началось, а теперь оно стало домом.

Миссис Голдман тянется и касается моей руки кончиками пальцев. Костяшки у нее узловатые, тыльная сторона ладони покрыта прожилками и пятнами, но все еще элегантна, кожа прохладная и мягкая.