Бог Войны - Рина Кент

Я смотрю вперед, но дорога пустая.

Черт.

Ладно.

Я встряхиваю головой, чтобы сфокусироваться, и ускоряюсь, чуть превышая скорость.

Машина разгоняется, и мое сердце начинает скакать в пугающем ритме. Через голосового помощника я звоню по телефону в полицию.

В таких ситуациях никогда нельзя быть слишком осторожным. Даже если я чересчур много об этом думаю.

Я подъезжаю к перекрестку и жму на тормоза, когда мимо проносится машина. Господи. BMW. Ничего удивительного.

Подозрительная машина останавливается позади меня, когда кто-то берет трубку.

— Департамент по чрезвычайным ситуациям столичной полиции, чем могу помочь?

— За мной едет странная машина с выключенными фарами, — говорю я, снова нажимая на педаль газа и резко разгоняясь. Мое тело откидывается назад, когда шины взвизгивают.

— Мне нужно, чтобы вы сохраняли спокойствие, мисс. Могу я узнать ваше имя?

— Ава… Ава Нэш.

— Могу я называть вас Авой?

— Да.

— Можете сказать мне, где вы находитесь, Ава?

— Я точно не знаю. Около М25, подождите… — я бросаю взгляд на навигатор, и следующее, что я слышу, — это громкий, невыносимый гудок грузовика, прежде чем его яркие фары ослепляют меня.

Я кручу руль изо всех сил, одновременно нажимая на тормоза. Машину заносит, я кручусь по кругу, а потом в ушах раздается жуткий грохот.

Последнее, что я вижу, — это глаза, которые преследуют меня повсюду.

Темные. Холодные. Разрушительные.

Глава 3

Ава

Горький вкус прилипает к пересохшему горлу.

Я кашляю, но давлюсь воздухом, звук выходит из легких долгими, мучительными вздохами.

Вокруг меня с удручающей окончательностью материализуется тьма, и я полностью теряю ощущение своего физического тела.

Не знаю, где я нахожусь.

Окружающее меня пространство погружается в кромешную тьму.

Моя голова тоже погружается в темноту, и тут же меня хватают щупальца теневых рук.

Придушенный звук застревает у меня в животе, а горло обхватывает тугая петля приступа паники.

Нет…

Нет…

Нет.

Я моргаю, открывая глаза, и медленно, почти как в документальном фильме о настоящем преступлении, зернистые краски реальности охватывают меня.

Сначала появляется светлый конденсат на кислородной маске, надетой на мое лицо, затем ярко-белые стены.

Темнота змееподобным движением исчезает в периферийном зрении, а вместе с ней возвращается и мое осознание.

Пищащий аппарат.

Запах больницы и эфирного масла мяты.

Постепенное возвращение моего физического тела к реальности.

Меня зовут Ава Нэш. Двадцать один год. Я люблю классическую музыку и читать скандальные средневековые романы4. Я смотрю пошлые романтические комедии или документальные фильмы о настоящих преступлениях — ничего более. Я одержима розовым цветом, могу днями есть сахарную вату, обожаю попкорн с соленой карамелью и могу выжить на смузи, если он клубничный.

Как и каждый раз, когда у меня случаются приступы, я повторяю обычную мантру, которой себя научила. Это моя попытка доказать свое существование теневой версии себя.

Той версии, которая, кажется, забывает обо всем на свете и надолго погружается в пугающее оцепенение.

Я дышу ровно, пока остатки тумана рассеиваются, и шевелю пальцами ног. Это привычка, которой я научилась, чтобы оставаться здесь. В настоящем.

Мое второе «я» не способно пошевелить пальцами ног. Однажды я смотрела записи с камер наблюдения нашего дома. В таком состоянии я выгляжу как робот, слишком жесткий, слишком безэмоциональный.

Слишком потерянный.

Ощущение тела возвращается понемногу, и тогда я чувствую, что моя правая рука теплая.

Слишком теплая.

Я пытаюсь повернуть голову в сторону, и шорох подушки заполняет тишину.

— Ава?