Дикари - Шеридан Энн

— Я так не могу, — бормочу я. — Посмотрите на него. Ему нужен кто-то. Я не собираюсь просто оставлять его там, чтобы это его грызло. Ему нужно выплеснуть это наружу. Ему нужно закричать… или придушить кого-нибудь. Я, блядь, не знаю, но я не собираюсь просто стоять в стороне и позволять ему держать все в себе. Это уничтожит его.

Леви хватает меня за руку и вырывает из хватки Маркуса, разворачивая лицом к себе.

— Думаю, ты меня не слышишь, — предупреждает он. — Если ты заставишь его заговорить об этом до того, как он будет готов, он задушит тебя на хрен.

Мои пальцы сжимаются вокруг его крепкой хватки, и я отрываю их от своей руки, мои глаза сужаются, когда во мне нарастает тихий, яростный гнев.

— А ты не слышишь меня, — выплевываю я, ненавидя то, что моя упрямая натура всегда вступает в противоречие с их потребностью управлять каждым аспектом моей жизни. — Роман нуждается во мне, и нравится тебе это или нет, я иду туда, чтобы помочь ему. Ему нужна отдушина, и эта отдушина — я. Тебе нужно научиться доверять мне, — говорю я, оглядываясь на Маркуса. — Вы оба должны доверять мне. Я знаю, что делаю.

Взгляд Леви перемещается поверх моей головы на Маркуса, в глубине его обсидиановых глаз читается настороженность, кажется, они ведут какой-то безмолвный разговор. После короткой паузы Леви обреченно вздыхает и нежно сжимает мою руку.

— Хорошо, — бормочет он. — Ты можешь идти, но если он сорвется, ты уберешься оттуда к чертовой матери.

Я поднимаю бровь, раздражение горит глубоко внутри меня.

— Спасибо, — бормочу я, борясь с желанием закатить глаза от того, как эти парни думают, что если они признались мне в своей вечной любви то, это внезапно вознаградит их возможностью мной командовать. — Но я не спрашивала разрешения.

Взгляд Леви становится жестче, и я не сомневаюсь, что он борется с желанием надрать мне задницу, но я не задерживаюсь, чтобы выяснить это. Выскользнув от них, я направляюсь по огромной подъездной дорожке к Роману, полная решимости помочь ему тем немногим, что в моих силах, хотя, если быть до конца честной, я абсолютно понятия не имею, что я могу предложить ему, чтобы хоть немного облегчить его боль.

Он стоит ко мне спиной и никак не показывает, что слышит мои шаги, и когда я подхожу ближе, то ловлю себя на том, что оглядываюсь через плечо. Маркуса и Леви нигде не видно, но я не сомневаюсь, что они все еще рядом, готовые прыгнуть и спасти меня, если до этого дойдет. Но по большей части они предложили мне то немногое уединение, на которое были способны, и за это я благодарна им.

Подойдя к Роману сзади, я осторожно кладу руку ему на середину спины, ощущая напряженные мышцы. Его тело сотрясает ярость, и это разрывает что-то внутри меня. У нас с Романом всегда были натянутые отношения, с самого начала. Мы сталкивались лбами на каждом шагу, но этот засранец мне более чем понравился, и видеть его в таком состоянии причиняет мне боль, к которой я не была готова.

Его тело напрягается под моими прикосновениями, и он становится невероятно неподвижным.

Придвигаясь к нему, я поднимаю взгляд на мужчину, который стоит передо мной, медленно провожу рукой по его спине, чтобы нежно обхватить пальцами его бицепс.

— Роман. — Его имя произносится нежнейшим шепотом, от которого его голова медленно приподнимается.

Он переводит взгляд на меня, и я задыхаюсь, когда его темные, мертвые глаза встречаются с моими. Он выглядит как совершенно незнакомый человек, полностью потерянный из-за боли и горя, поселившихся в его сердце. С каждым ударом сердца я понимаю, что готова сделать или сказать абсолютно все, что потребуется.

Я делаю шаг к нему, моя грудь мягко касается его руки, а темнота окружает нас, не оставляя ничего, кроме оранжевого свечения, исходящего от ада позади нас, нагревая мою кожу и громко бушуя в тихой ночи.

— Позволь мне забрать твою боль.