Завоеватель сердец - Джорджетт Хейер (1931)

Среди почитателей Эльфриды, кроме прочих, были обладатели пышных титулов, которые вели себя с большой важностью и самомнением, но она оказалась достаточно умна, чтобы заметить: тихий и незаметный шевалье де Харкорт располагает куда бо́льшим влиянием, чем все они вместе взятые. Очень важные сеньоры называли его своим другом, а надменные бароны наподобие де Гурнея и Тессона Сингуэлица, державшиеся крайне холодно с каждым, кого полагали ниже себя по рождению, обращались с Раулем без малейшего оттенка свойственного им высокомерия. Он пребывает на короткой ноге со всеми могущественными и влиятельными вельможами, думала Эльфрида. Эдгар сообщил ей: у герцога нет соратника ближе, если не считать его брата Мортена или сенешаля Фитц-Осберна. Девушка решила, что не должна ожидать, будто такой высокопоставленный мужчина обратит на нее внимание. Но хотя, будучи особой рассудительной, она сказала себе, что не должна мечтать о том, чтобы Рауль проявил к ней интерес, тем не менее втайне желала этого всем сердцем, поскольку при дворе не было другого мужчины, столь сильно нравившегося ей.

Спокойствие Рауля в глазах Эльфриды лишь прибавляло ему достоинства. Прочие мужчины с важным видом расхаживали по залам, щеголяя мантиями, щедро расшитыми золотом, громко заявляя о собственной умопомрачительной важности и стараясь ослепить бедную девушку-чужестранку блеском своего величия и роскоши; но, по ее мнению, они выглядели бледно рядом с этим стройным рыцарем со спокойным взглядом, который не старался выделиться, почти всегда носил простую солдатскую мантию ярко-красного цвета и практически не повышал голоса.

Она сделала из него настоящего героя, непрестанно упрекая себя за собственную глупость, ведь воображала, будто он стои́т недостижимо выше нее, неизменно сохраняет любезность, однако проявляет к ней, скорее, доброту, нежели дружеское расположение. На самом же деле все это время Рауль был по уши влюблен в Эльфриду и не мог отвести взгляда от ее лица, если ей случалось оказаться в одной комнате с ним.

Между тем молодой человек замечал – она постоянно окружена людьми куда моложе его, будучи очевидно счастливой в их обществе, и наивно полагал, что Эльфрида видит в нем лишь друга своего брата. Он с горечью констатировал: скорее всего, она относится к нему, как к древнему старцу. Начисто лишенный самомнения, Рауль не мог заставить себя важничать наравне с совсем еще неопытными юнцами или добиваться ее внимания в числе прочих воздыхателей.

Дело так и не сдвинулось бы с мертвой точки, если бы не грубость Гийома, владетеля Мулен-ля-Марша, дальнего родственника герцога по женской линии.

Между Раулем и этим сеньором никогда не было особой любви. Милорд Мулен отличался невоздержанностью, чем вызывал у Рауля резкую антипатию, и при этом обладал врожденной жестокостью, обуздать которую даже не пытался. Его пажей частенько видели в укромных уголках, где они заливались слезами навзрыд; ничего необычного не было и в том, что лошадей Мулена нередко уводили на конюшню с окровавленными боками, разодранными его безжалостными шпорами. Он был женат, но супруга не получала удовольствия от пребывания в его обществе, посему то в одном, то другом доме милорда можно было встретить женщин легкого поведения, которых он брал себе в любовницы. Ни одна из них не задерживалась надолго, ведь они быстро ему прискучивали и он находился в вечном поиске очередной обольстительницы.