…Ваш маньяк, Томас Квик - Ханнес Ростам (2012)

Попытка учебы на музыкальном отделении Хвитфельдтской гимназии также прервалась, едва начавшись, и в шестнадцать лет он попал в гости к старику, у которого «был телескоп и который исследовал собственную сперму». Старик объяснил ему красоту Коммунистического манифеста.

— Это было круто, — вспоминает Ханнес. — В нем содержались решения всех мировых проблем. Когда я рассказал об этом отцу, он произнес пламенную речь в защиту западной демократии. Не могу сказать, чтобы она произвела на меня сильное впечатление, но тогдашние слова отца я носил с собой всю жизнь.

Получив работу в музыкальном магазине в Вайделе, Ханнес переехал в крошечную холостяцкую квартирку в Хаге. Туалет, расположенный на лестнице, он делил с алкашом, который «жил на одной водке».

Бас-гитара марки «Риккенбаккер», с широким кожаным ремнем, сделанным на заказ, украшенным цветами, символом инь-янь и обязательным пацифистским символом, занимала все больше места в жизни Ханнеса Ростама. Он бросил работу в магазине и перебивался случайными заработками в психиатрических больницах в Хисингене. В другие дни он ходил на биржу труда, которая давала направление на краткосрочную работу в порту.

— Молодость моя прошла совершенно безалаберно, — признается Ростам. — Настолько безалаберно, что мне даже не очень хочется о ней распространяться.

— Ханнес Ростам в семидесятые? — усмехнулся его друг и коллега-музыкант Улле Никлассон. — У меня перед глазами сразу встает картина: Ханс бредет по Хаге, пьяный в дрезину, с гитарой на животе. Можно было зайти к нему в гости, а он даже не замечал твоего появления, настолько был занят игрой на своем басе. Постоянное маниакальное бренчание — играть, играть, играть. Вот таким я представляю себе Ханнеса.

В 1975 году молодой басист был принят в «Блокюлла» — симфоническую рок-группу, которая должна была записать свою дебютную пластинку для фирмы грамзаписи Берта Карлссона «Марианн» на старой студии группы «Spotnicks» «Речь и звук».

Когда «Блокюлла» распался, Ханнес присоединился к группе «Text&Musik», выпускавшей свои пластинки в оплоте движения progg[48] студии «Nacksving». По сравнению с другими группами, работавшими со студией «Nacksving», такими как «Мутвинд», «Националтеатерн» и «Нюннинген», «Text&Musik» воспринимались с легким пренебрежением, как «белые шапочки», то есть студенты, а не настоящие рабочие. Вместо того чтобы играть обычный рок, они примешивали к нему африканские и латинские ритмы и к тому же увлекались джазом.

Группа также распалась, и, повыступав в различных группах и проектах, Ханнес попал в компанию, которая позднее назвала себя Globetroters. С 1980 года она стала группой Бьерна Афселиуса.

С Бьерном Афселиусом он ездил на гастроли по всей стране, а также в Норвегию, Данию и даже в Восточную Германию.

— Разумеется, это непростительно, — говорит Ханнес. — Мне было двадцать семь лет, я мог бы уже все это оставить. Помню, какое впечатление на меня произвела тамошняя жизнь, — она была даже хуже, чем мы себе представляли. Апатия. Дефицит товаров. Дефицит цвета — они были даже не в состоянии покрасить свои дома.

Ханнес ездил в турне в течение всех 80-х, под конец — со знаменитым исполнителем блюза Роффе Викстрёмом. Находясь в разъездах по 280 дней в году, он почувствовал, что стал уставать от такой жизни. Потом он встретил Лену — и в один прекрасный день выяснилось, что она беременна.

Будучи музыкантом, Ханнес часто был свободен днем и обожал слушать «Р1». Курс гимназии он окончил в вечерней школе, радио стало его университетом. Поскольку его всегда интересовали общественные вопросы, он решил, что станет радиожурналистом.

В 1991 году он подал заявку на отделение журналистики Высшей народной школы Скюруп и был принят, став самым старшим студентом в группе. Маленькая семья переехала в сельский домик, снятый поблизости.