Штурм и буря - Ли Бардуго (2013)

Много времени на ризницу мы не потратили. Редкие книги на полках стали для нас полным разочарованием – просто пара старых псалтырей с крошащимися желтыми страницами. Единственное, что представляло реальный интерес в часовне – это огромный триптих на алтаре. Его три гигантские панели, изрисованные яркими красками, изображали тринадцать святых с благостными лицами. Некоторых я узнала по «Истории святых»: Елизавету с кровавыми розами, Петра с горящими стрелами. А еще там был Санкт-Илья с ошейником, оковами и сломанными цепями.

– Животных нет, – подметил Мал.

– Из того, что я видела, могу заключить, что его никогда не рисовали с усилителями – только с цепями. Ну, не считая «Истории святых». Кто его знает, почему.

Большая часть триптиха сохранилась в хорошем состоянии, но панель с Ильей серьезно пострадала от влаги. Лица святых едва виднелись под плесенью, и противный запах гнили ударил в лицо. Я зажала нос рукавом.

– Где-то протекает, – сказал Мал. – Полный бардак.

Мой взгляд прошелся по очертаниям лица Ильи, замазанным грязью. Очередной тупик. Не хотелось этого признавать, но я питала надежды. И снова почувствовала этот зов, пустоту на запястье. Где же может прятаться жар-птица?

– Можем простоять здесь хоть весь день, – начал Мал, – но он не заговорит.

Я знала, что он дразнит меня, но все равно почувствовала досаду – вот только непонятно, на него я злилась или на себя.

Мы развернулись, чтобы снова пойти по проходу, и тут я резко замерла. В сумраке у выхода ждал Дарклинг, усевшись на скамье.

– Что такое? – спросил Мал, проследив за моим взглядом.

Я не смела пошевелиться. «Увидь его, – мысленно взмолилась. – Пожалуйста, увидь».

– Алина? Что-то не так?

Я впилась ногтями в ладони.

– Нет. Как думаешь, может, стоит еще раз осмотреть ризницу?

– Вряд ли там появилось что-то новое.

Я заставила себя улыбнуться и пойти дальше.

– Да, наверное, ты прав. Пустые надежды.

Когда мы проходили мимо Дарклинга, он повернулся, следя за нами взглядом. Затем прижал палец к губам и склонил голову в насмешливом подражании молитве.

На свежем воздухе, где заплесневелый запах часовни больше не чувствовался, я ощутила облегчение, но голова все равно шла кругом. Это случилось снова.

На лице Дарклинга не было шрамов. Мал его не видел. Значит, он ненастоящий, просто иллюзия.

Но он коснулся меня в тот вечер в своей комнате. Я почувствовала его пальцы на своей щеке. Что же это за галлюцинация такая?

Я вздрогнула, когда мы зашли в лес. Может, это проявление новых способностей Дарклинга? Перспектива того, что он каким-то образом мог проникнуть в мои мысли, ужасала, но другие объяснения были еще хуже.

«Нельзя нарушить правила этого мира и не заплатить за это». Я обхватила себя руками, чувствуя, как чешуйки морского хлыста трутся о кожу. «Забудь о Морозове и его безумствах». Может, Дарклинг был и ни при чем. Может, я просто сходила с ума.

– Мал, – начала я, толком не зная, что сказать, – третий усил…

Он прижал палец к моим губам, и этот жест так напомнил мне Дарклинга, что я едва не оступилась, но в следующую секунду услышала шорох, и из-за деревьев вышел Василий.

Я не привыкла видеть принца за пределами Большого дворца и на мгновение просто замерла как истукан. Затем опомнилась и поклонилась.

Василий кивнул мне, а Мала и вовсе проигнорировал.

– Мой царевич, – поприветствовала я.

– Алина Старкова, – улыбнулся он. – Надеюсь, ты уделишь мне минутку внимания?

– Разумеется.

– Я подожду ниже по тропе, – сказал Мал, взглянув на Василия с подозрением.

Принц наблюдал, как он уходит.

– Похоже, дезертир забыл свое место.

Я подавила гнев.

– Чем я могу вам помочь, мой царевич?

– Прошу, называй меня Василий. По крайней мере, когда мы наедине.