Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

— Онора, жестоко с твоей стороны так говорить.

— Но мы не такие, как они, Майкл. Мы не позволим нашим детям умереть. Мы найдем способ спасти их.

— Конечно, найдем, a stór, — ответил он. — Но Недди все-таки пытался. Они…

— Слишком понадеялись на себя. Они оба. Они… — мой голос начал срываться.

— Успокойся, Онора. Ты сейчас рассуждаешь как наш десятник со стройки. Тот утверждает, что ирландцы сами виноваты в своих страданиях. Ленивые попрошайки с протянутой рукой, которые не благодарят британское правительство.

Майкл был прав. Я смотрела на Райанов точно так же, как англичане смотрели на всех нас. Мы были грязью под ногами для них всех — для чиновников, лендлордов, горожан. Они смотрели на пух, начинавший расти на лицах наших детей, и говорили друг другу: «Вот видите? Это животные. Маленькие обезьяны».

— Мы обречены, — сказала я.

— Онора… — Майкл протянул ко мне руку.

— Не трогай меня! Они все умерли! И мы тоже скоро умрем. Умрем! Мы все. Пэдди, Джеймси, Бриджет и я будем так же, свернувшись клубком, лежать под твоим мертвым телом.

Я вдруг принялась колотить кулаками ему в грудь:

— Сделай же что-нибудь! Сделай!

— Прекрати, Онора! Мы не умрем! Чемпионка. Я убью Чемпионку. И сделаю это прямо сейчас! Я отрублю ей ногу! И это мясо прокормит нас! Наши дети не будут голодать.

Он оттолкнул меня в сторону, взял большой камень со сложенной нами пирамиды и направился к сараю Чемпионки.

Какое-то мгновение я стояла на месте, а потом побежала за ним.

— Убей ее! — кричала я. — Убей ее! Я зажарю ее ноги! Порежу на ломтики ее язык! Мы поедим и будем есть, есть, есть! Сделай это, Майкл! Сделай это!

Я догнала его уже в нашем сарае с обмазанными глиной стенами. Там витали запахи Чемпионки — запахи пота и навоза. Навоза, которым мы когда-то удобряли свои поля.

Чемпионка спокойно смотрела на нас своими большими глазами.

Майкл поднял камень с острыми зазубренными краями.

Боже, что мы творим?

— Стой, Майкл! — Я схватила его за руку. — Остановись! — Я толкнула его в плечо. — Остановись!

Наконец он обернулся. Держась друг за друга, мы еще долго стояли в этом тесном и темном месте, прислушиваясь к ровному дыханию Чемпионки.

— Какой же ты amadán, дурак, Майкл, — в конце концов произнесла я. — Ты и правда забьешь Чемпионку? Без ножа, без топора, наперекор собственному сердцу? — Я похлопала лошадь по голове. — Да и как я смогу ее приготовить? Нам для этого понадобится очаг, как у Уильяма Боя О’Келли.

Майкл бросил камень.

— Она ест только сено, но даже ты еще не научилась делать из него что-то съедобное.

— Жеребенок у Чемпионки родится примерно в то же время, что и наш малыш. Как мы вообще могли… Пойдем, — сказала я. — Дети проснутся и начнут волноваться, что нас нет.

— О Райанах мы им не скажем, — сказал он.

— Не скажем.

На улице мы вновь прошли мимо печальной пирамиды из камней. Метель прекратилась, и перед нами раскинулись заснеженные поля. Белым-бело. И ни звука. Даже собаки умолкли.

Внезапно Майкл сорвался с места и что было сил бросился бежать поперек поля. Что это с ним?

Он с разбега прыгнул в снег. Я побежала к нему.

— Майкл!

Он уже стоял на ногах, держа за уши белого зайца, который отчаянно брыкался и пищал. Продолжая крепко держать его, Майкл пошел мне навстречу. Когда мы подошли к стене дома, он размахнулся и швырнул зверька головой о камни. Брызнула кровь. Удар, смягченный снегом, еще удар — и заяц наконец затих.

Я уже присела и разгребала снег руками в поисках острого камня или еще чего-нибудь, чем можно было бы содрать шкурку. Для такой добычи нам не понадобится гигантский камин. Наши очаг и котел свершат для нас это чудо.

Подошел муж. Капающая с зайца кровь оставляла на снегу след, похожий на горсть ягод барбариса.

— Наши дети не умрут, — сказал Майкл.