Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

Может быть, это ты, Мэри, послала нам этого выскочившего из своей норы зайца? Спасибо тебе за это, спасибо. Прости меня, Недди, прости, Тесси. Вы теперь на небесах, вдали от всех этих бед и невзгод. Наконец-то.

* * *

Когда в рождественское утро мы отправились на мессу в барнскую церковь, над нами было безоблачное голубое небо, а снег таял.

Отец Рош прочел рождественский отрывок из Евангелия по-ирландски, а затем повторил:

— «Она завернула Его в ткань и уложила в ясли, ибо не было места для Него в жилище их».

Я взглянула на Майкла. Муж сидел с закрытыми глазами, и было непонятно, слушает он отца Роша или спит.

«Иисус родился в таком бедном месте, — объяснил отец Рош, — потому что Отец Его, Господь, любит бедных. Помнить об этом — великое утешение в наши тяжкие времена», — добавил он.

Но вот Райанов утешать уже слишком поздно. Мы с Майклом решили никому не говорить об их смерти до весны, когда можно будет похоронить их должным образом.

А Майкл и вправду спал. Ради нас он отдавал всего себя и никогда не жаловался. Тогда он сказал мне, что жаркое из зайца придало ему сил наколоть вдвое больше камней на дороге. А это четыре дополнительных пенни, еще четыре фунта кукурузной муки. Мы отдали их маме — она приготовит похлебку для всех нас на рождественский обед. Майкл попросил Пэдди и Джеймси взять с собой оружие из каштанов на бечевке.

— Там мы вызовем на бой Хьюи, — сказал он им.

Любовь моя, a stór, только благодаря тебе мы до сих пор живы.

Отец Рош тем временем рассказывал о добрых английских джентльменах — их называют «квакерами». Они были так потрясены ужасами, увиденными в Ирландии, что начали собирать деньги на открытие здесь кухни, чтобы раздавать бесплатный суп. А еще они пообещали отцу Рошу, что католикам не нужно будет отрекаться от своей веры, чтобы получить эту благотворительную помощь. Не так, как преподобный Смитсон и остальные протестантские «помощники», которые дают еду только тем, кто за нее готов перейти к протестантам.

Отец Рош закончил церемонию рассказом о трех волхвах и дарах, которые они принесли Младенцу. Есть же добрые люди на свете. Я подумала о том, как после ухода волхвов ангел сказал Иосифу взять Марию с Иисусом и бежать в Египет, бежать от зла. Бежать. До конца мессы в воображении моем стоял образ убегающего святого семейства.

* * *

Когда мы ели мамину стряпню в качестве рождественского обеда, отец сказал, что ему ненавистна даже мысль о том, чтобы стоять в очереди за бесплатным супом из кухни, которая должна обслуживать район площадью двадцать квадратных миль. В конце барнского причала над открытым огнем будет установлен огромный котел. Каждому взрослому положено восемь унций супа, ребенку — шесть, и все это должно быть съедено прямо там, на месте. Чиновники не разрешат нам уносить суп с собой, опасаясь, что мы обменяем его на виски. Тысячи людей будут есть свой суп из одних и тех же мисок, стоя там в холод и под дождем.

— Правительство хочет отнять у нашего народа самоуважение, — сказал отец. — А квакеры должны следовать общим правилам.

— Они не могут забрать у нас то, что мы не отдадим, — сказала бабушка, посасывая свою пустую трубку.

Она совсем исхудала. Кожа на ее скулах была туго натянута.

Я заметила, что обе малышки Денниса сидят подле нее. Бабушка скормила им свою порцию похлебки, а сама ничего не ела — лишь сосала пустую курительную трубку. Когда я предложила ей отхлебнуть из моей миски, она покачала головой.

— Я в порядке, Онора, — сказала она.

— Когда я ходил на дорожные работы, то встретил в Голуэй Сити кладдахского Адмирала, — рассказывал Деннис. — В январе штормы усилятся. Если бы не Джози, мама и бабушка, которые добавляли в нашу еду каждый клочок водорослей, каждого моллюска, каждую жменю кукурузной муки, мы бы не выжили.

Я отвела Денниса в сторону.

— Бабушка отдает всю свою еду твоим малышкам, — тихо сказала я.