Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

Тогда мама начала напевать мелодию. Джози присоединилась к ней. Мы танцевали в ту рождественскую ночь, ожидая наступления Черного 47-го. В какой-то момент даже показалось, что мы такие же, как раньше. Но ни пение, ни танцы уже не могли отвлечь меня от навязчивой мысли: в мое сердце уже стучалась Америка. Америка.

Глава 16

Мы продвинулись на несколько шагов вперед в очереди к большому котлу с супом, висевшему над открытым огнем у дальнего конца барнского причала. Пэдди тянул меня за руку, но Джеймси вдруг остановился.

— У меня ноги не ходят, — сказал он.

Услышав это, Майкл поднял его. Теперь на одной руке у него был Джеймси, а на другой — Бриджет.

— Маленьким сейчас тяжело, — сказала мне незнакомая женщина.

Ее дети стояли рядом с ней: мальчик лет двенадцати нес на руках малыша примерно возраста Джеймси, а две девочки лет по девять-десять держали маму за руки.

— Вы пришли издалека? — спросила она.

— С холмов рядом с родником Святого Джеймса, — ответила я. — Час пути. Мой сын обычно не жалуется, но сегодня очередь движется что-то совсем медленно.

— Ваш бедный малыш очень устал, — сказала она. — Впрочем, как и все мы. Мы шли сюда пять часов из Утерарда. Правительственная кухня с супом есть и поближе, но там кормят просто водой с горстью риса и гороха. Такая похлебка вообще не задерживается внутри. И дети от этого болеют. Да еще и платить нужно по два фартинга за чашку. — Она сокрушенно покачала головой.

— Здесь сестры добавляют в суп немного мяса, — сказала я.

Сестры милосердия начали раздавать суп в феврале, используя для этого деньги квакеров и церкви. Но отвечал за все это английский чиновник, сидевший в отапливаемой конторе, построенной специально для него в конце причала. Как правильно говорил отец, правительство контролировало всю помощь неимущим. И устанавливало свои правила. Незарегистрированным суп не выдавался. И ничего нельзя было унести с собой.

Каждый день тысячные очереди выстраивались, чтобы пройти этот мучительный процесс. И сотни людей так и не доходили до котла с супом — их отсылали обратно, когда на закате солнца чиновник закрывал раздачу. Сестры просили комитет по оказанию помощи бедным позволить им выдавать одному человеку порцию на всю его семью. Так было бы намного быстрее и люди могли бы спокойно поесть у собственного очага. Так было бы разумно. Это избавило бы стариков, детей, больных от необходимости длительного путешествия сюда и препятствовало бы распространению болезней. Однако правительство не согласилось.

Сестра Мэри Агнес рассказывала, что правительство не намерено делать благотворительную помощь приятной и приемлемой. «Не важно, сколько людей умерло, — говорила она, — правительство все равно действует так, будто это ужасное бедствие — просто какой-то ирландский фокус, чтобы выманить дармовую еду. Именно поэтому в большинстве районов страны бесплатных кухонь так и нет, несмотря на принятый парламентом закон».

«Сестра права», — думала я, глядя на чиновника, стоявшего в дверях своего домика. Невысокий полный молодой человек, присланный из Англии. Вероятно, это его первое рабочее место, заработная плата для него поступает из благотворительных взносов и еще немного — из денег, выделенных парламентом.

— Твое имя и таунленд, — сказал он, обращаясь к Майклу.

— Майкл Келли, Аскибуой.

Он поставил Джеймси на землю.

Этот человек уже знал нас, видел здесь каждый день, но любил устраивать представление, отыскивая имя Майкла в своем списке и всегда добавляя одно и то же:

— Майкл Келли, неимущий. — А потом: — Почему не работаешь на строительстве дорог?

— Строительные работы закрыли, сэр, — ответил Майкл.

Чиновник и так прекрасно об этом знал.

— Так, трое детей, — продолжал тот. — Где они?

— Вот, — сказал Майкл, прикоснувшись к плечикам Пэдди и Джеймси и поднимая Бриджет, чтобы ее было лучше видно.