Залив Голуэй - Мэри Пэт Келли (2009)

— Отдохни, — сказала я ей и сама поднялась на свой пост. Видеть Майкла я не могла, зато слышала, как он натужно дышит.

Взошла луна. Зажглись звезды. Было полнолуние, на небе ни облачка.

Теперь Майкл дышал прерывисто. Долгие паузы, потом шумный вдох, словно ему не хватало воздуха. Он боролся.

— Сражайся, любовь моя, не сдавайся! — шепнула я в окно.

— Онора. — Голос его показался мне окрепшим — правда, определенно более сильным.

— Я здесь, Майкл! Что?

— Онора, я вижу ее. Чемпионку. Онора… Пэдди на ней верхом… Они скачут… Посмотри на этих людей, Онора… Волынщик… это мой отец… Рядом с ним моя мать… Мерта Мор держит в руке громадный молот… Все они наблюдают… Они подбадривают нашего сына, Онора!.. И ты тоже там есть… И с тобой Джеймси, Бриджет и Стивен… Как ты могла появиться там, в Галлахе, в Gallach Ui Cheallaigh?.. Погоди-ка, а сейчас мы с тобой на Силвер Стрэнд… Я плыву в заливе Голуэй… Онора, а рядом со мной плывет русалка… русалка из Клонтаскертского аббатства… Она указывает мне на берег… а там ты… Какая же ты красивая… Онора, ты машешь мне рукой… И дети тоже…

— Я иду, Майкл!

Я соскочила с камня и бросилась к двери. Я била в нее ногой, потом принялась что было сил толкать ее плечом, пока она наконец, не выдержав, распахнулась и я ворвалась внутрь.

— Я здесь, Майкл. Я здесь. — Я взяла его за руки. — Я здесь.

Майкл открыл глаза, но взгляд его был блуждающим, как будто он до сих пор видел перед собой все эти мелькающие картины. Он посмотрел на меня.

— A stór, a ghrá mo chroí, — прошептала я. — Всегда и навеки, a ghrá mo chroí, моя любовь.

— Онора, я заплатил выкуп за невесту?

— Да, заплатил. И даже более того.

— Передай детям — передай им, что папа очень любил их. Отвези их к Патрику. Он поможет тебе. Чикаго. Не дай им умереть здесь.

— Майкл! Борись, борись!

— Патрик. Чикаго, — прошептал он. — Обещай мне.

— Я обещаю тебе, Майкл, но ты тоже будешь там вместе с нами, ты будешь…

— Прощай, Онора. — Майкл закрыл глаза. — A ghrá mo chroí. — Это был уже совсем слабый шепот, а за ним — тишина.

— Майкл! Майкл, погоди, не сейчас. Майкл, пожалуйста, погоди. Вернись, Майкл!

Но он лежал неподвижно. И тогда я поняла. Я начала его трясти, склонилась к его груди и стала вслушиваться, бьется ли сердце. Но все уже было ясно.

— А-а-а! А-а-а! А-а-а! — заголосила я.

Рядом со мной возникла Майра.

— Пойдем отсюда. Тебе нужно оплакивать его правильно и должным образом, там, где ветер может подхватить твои крики и разнести их по долинам, — сказала она. — Пойдем, a stór, пойдем. Твой Майкл сейчас не в этом тесном и темном сарае. Он снаружи, Онора. Его душа понесется над заливом Голуэй. Он ускользнул отсюда. Он свободен. Пойдем. Пойдем посмотрим на него.

Майра вывела меня в ночь и подвела к скамье из камня, которую сделал Майкл, чтобы я могла отсюда любоваться заливом Голуэй. Она усадила меня и села рядом. Я продолжала причитать в темноту.

— Любовь моя, сердце мое, мой герой, вышедший из моря… — голосила я.

— Добрый и сильный, и отважный… — подхватила Майра.

— Мой муж — не знавший страха, подлости, ревности… Гордость рода Келли… Майкл, Майкл, Майкл… Я не могу, Майра! Без него я не могу… — Я спрятала лицо в ладони.

— Онора! Онора, посмотри! Всходит луна. Полнолуние. Посмотри на то, как она освещает залив!

Я подняла голову и посмотрела вниз. Над заливом Голуэй висела полная луна. На темных водах блестела лунная дорожка, она дрожала и двигалась, как будто кто-то шагал по волнам — это душа Майкла пересекала залив, держа путь к сияющим звездами небесам.

— Майкл, — прошептала я. — Slán abhaile, любовь моя — счастливого пути домой.