Неаполь чудный мой - Антонелла Чиленто (2006)

Вампиры в Помпеях – идея великолепная. Есть в этом, пожалуй, некоторый китч, но я читала Готье с большим удовольствием. Еще в те годы я прочла книгу остроумного, но ныне забытого журналиста, Паоло Монелли, “Приключения в I веке” – кажется, так она называлась. Там тоже мир мертвых возвращался к жизни.

Сегодня Помпеи занесены пылью. Пожалуй, мне больше нравится компактный Геркуланум.

Раскопки древнего Геркуланума ведутся в недрах ныне существующего, их можно было бы продолжать, но тогда современный город рухнет. Печально, что новый город выглядит более обшарпанным и запущенным, чем античный, и что снизу, из зоны раскопок, граница видится не слишком четкой.

Виллы Мильо д’Оро тоже поражены подобной эрозией: некоторые отреставрированы и красуются перед наблюдателем во всем своем блеске, другие пребывают в упадке или же пострадали от пожара. Там и тут видны следы прежнего великолепия, маленькие сады, пальмы – печальная память о тех временах, когда здесь был курорт. На сегодняшний день мне требуются особые очки, чтобы разглядеть в Геркулануме и Помпеях не только индустриальные окраины.

Вместе со мной в вагон входит сумасшедший. Он волосат, на нем темно-серое пальто, руки он держит в карманах. Маленький рот плотно сжат и напоминает бутон, и он повторяет все громче и громче:

– Надеюсь, он сойдет с рельс! Все сдохнут, а я не сдохну!

Потом он садится на одно из зеленых грязных сидений, надевает черную шапочку, шерстяную, плотно сидящую на голове.

– Хоть бы он сошел с рельс! Все должны сдохнуть, должны!

Голос становится все тише. Мы, все еще стоя, переглядываемся. Мы – это студентка, едущая из далекого дома в университет, это видно по размеру ее сумки (там у нее учебники, плеер, обед, упаковки платочков, пузырек шампуня), синьора с огромным чемоданом на колесиках, которой ехать дальше, чем нам, ну и я. Сумасшедший успокоился, он тихо бормочет что-то, мы можем сесть.

Мы находимся в одном из поездов до Ночеры-Инферьоре, Ночеры полей, деревьев и земли, о которой рассказывал Доменико Реа.

На протяжении года я каждую неделю ездила в Ночеру.

Мне вспоминается рассказ “Тот, кто видел Куммео”, один из самых красивых у Реа. В Ночере большое количество старинных земледельческих хозяйств, возрожденных к жизни. Здесь заканчиваются обширные городские окрестности Неаполя, начинается переход к Салерно, к другим пейзажам и другой истории.

А поездка до Ночеры в большей степени, чем сама Ночера, помогает понять Неаполь и его истинные корни, изначально – сельскохозяйственные.

* * *

Поезда на Сапри и Потенцу, делающие остановку в Нофи, отправляются с вокзала под открытым небом, с “Наполи Чентрале”. Приходится идти через всю станцию, чтобы добраться до этих поездов: они всегда стоят на крайних путях – двадцатом, двадцать втором и двадцать пятом. Часть их маршрута пролегает по путям метро линии 2, и пассажиры дальних маршрутов смешиваются с пассажирами метро, передвигающимися на короткие расстояния: первые спокойно сидят, в то время как городские жители, словно бескрылые мухи, суетятся, все сметая на своем пути, – и все только ради того, чтобы после сойти в Кавуре, проехав один-единственный перегон. В такие моменты ритмы города и провинции смешиваются, а точнее, сталкиваются и вступают в конфликт.