Отряд - Ник Каттер (2014)

– Никаких «но». У нас есть законное право.

– Ладно, но лучше закрой рот и глаза марлей.

– Зачем?

– От инфекции.

Кент мрачно кивнул:

– Ага. Хорошая мысль.

Тим почти догнал его. Кент слышал за спиной тяжелое дыхание, похожее на хрипы больного пекинеса.

– Кент Дженкс! Если хоть одной ногой туда ступишь…

Парень плечом протиснулся в дверной проем. Запах ударил в нос будто молот. Сладкие фруктовые ноты, под которыми скрывалась тухлая вонь разложения.

Незнакомец со связанными руками и ногами лежал на диване. Рубашка была разрезана, бледную кожу покрывала слизь. Мужчина выглядел почти умиротворенно, если бы не натянувшаяся кожа губ, из-за чего рот кривился в жуткой ухмылке. Незнакомец выглядел так, будто скрывал какую-то грязную тайну.

На полу лежал отрезанный кусок червя. Он был похож на увеличенную версию презерватива, который Кент с Чарли Свенсоном однажды нашли под футбольной трибуной в школе Монтегю. Чарли ткнул презерватив палкой, вспугнув вялых осенних мух. Жужжание наполнило уши Кента. «Что это?» – спросил он тогда. «Никогда не видел резинку? – сказал Чарли. – Натягиваешь ее на свой фитиль перед тем, как всадить цыпочке, и она не забеременеет».

У Чарли было два старших брата. Он кое-что понимал в жизни. Кент вспомнил, как ему стало немного стыдно за свою наивность. А еще чуть-чуть тошно.

Но сейчас вид мужчины ошеломил его. Тот был мертв. Возможно, Кент ожидал, что зрелище будет похоже на похороны его бабушки: бабуля покоится в гробу из красного дерева посреди бежевой гостиной, пианист играет «Ближе, Господь, к Тебе», а она лежит безмятежная, с закрытыми глазами и слегка подрумяненными щеками.

Мужчина после смерти сделался уродлив. Его шею опоясывали фиолетовые кровоподтеки. Из бока вытекало коричневое, напоминавшее дерьмо, месиво. Один глаз был широко распахнут, другой прикрыт, как будто мужчина решил сально подмигнуть. Фруктовые мошки пили сладкую мерзость из его раны. Этот человек умер лишенным и любви, и достоинства.

Кент жалел, что не может поступить так же, как отец. Тот оцепил бы район и вызвал судмедэкспертов. Схватил бы мегафон и спокойно произнес: «Народ, расходимся. Здесь не на что смотреть».

Но ведь это неправда, да? Господи, тут было на что посмотреть.

Страх домушником проник в сердце Кента. И мальчика это смутило – ведь он сам настоял на таком развитии событий, – но в тот момент ему захотелось вернуть все обратно. Оказаться дома, в безопасности, в своей постели, рядом с крепко спящим лабрадором Арго. Кент желал этого каждой клеточкой своего тела.

Тим пробирался сквозь толпу мальчишек, поливая их рубашки алкоголем.

– Натяните их на рот и нос! Натягивайте! Немедленно!

Ребята повиновались. Их глаза над поднятыми воротниками помутнели от шока. Лишь во взгляде Шелли блестело возбуждение.

Тим с силой толкнул Кента в грудь. Мальчишка шлепнулся так сильно, что его задница мячиком отскочила от пола.

– Я же сказал тебе, черт возьми, держаться подальше отсюда, Кент!

Тим склонился над упавшим пареньком, грубо схватил его за плечо и встряхнул. Тело Кента задергалось тряпичной куклой.

– Здесь рассадник болезни! Теперь вы все рискуете заразиться!

Скаут-мастер провел ладонью по волосам, которые стояли торчком от пота и дыма костра. Он открывал рот, будто запыхавшийся пес, а кожа туго натянулась на скулах.

«Ты ведешь себя иррационально, Тим, – холодно произнес HAL 9000.– Ты причинил вред ребенку – и не в первый раз за сегодняшний вечер».

– Черви разносятся при контакте, – произнес он, не обращая внимания на голос в своей голове. – Понимаешь? Если ты съешь что-то с глистами или их яйцами, то заработаешь эту заразу. Здесь ничего уже не исправить, Кент. Нечего тут, на хрен, исправлять. Даже если бы твой папаша, всемогущий Джефф Дженкс, попробовал тут выкобениваться, то кончил бы так же, как этот парень. Ясно?