Путь к себе - Михаил Гинзбург (2021)

И действительно, свет загорелся. Вначале очень тусклый, он постепенно становился все ярче и ярче. Из темноты начали проявляться очертания человеческих фигур. С изумлением Васюта осознал, что они находятся в классе. У доски, в пол-оборота к классу, стояла учительница. За столами застыли фигуры учеников. Одни склонились над тетрадями, другие глазели по сторонам, а у сидевшего с краю в руке была записка, которую он явно намеревался перебросить в соседний ряд. Картина была настолько привычной, что Васюта не смог сдержать возгласа восхищения:

— Здорово! Как живые!

— Сделано неплохо, — сдержанно согласился Василий Федорович.

— Неужели из воска? А потрогать можно?

— Да нет, зачем же их трогать. В музеях руками не трогают. Да Вы лучше присядьте за один из столов — для полноты впечатления. Вот, кстати, и место есть свободное.

Васюта осторожно, стараясь не задеть своего воскового соседа, сел на стул, на который указал ему Василий Федорович. Тут же у него перед носом пролетела и шмякнулась на соседний стол записка.

— Васюта не успел прийти в себя от изумления, как фигура учительницы развернулась к классу лицом.

— Да, Сергеев, — вдруг произнесла она. — Явился, не запылился. Вечно ты опаздываешь!

— Это Вы мне? — не поверил своим ушам Васюта.

— Ну а кому же еще!

— Да Вы и разговаривать умеете? — не сдержал Васюта своего удивления.

— Сергеев, ты что себе позволяешь! Почему без учебника? Опять не готов к уроку!

— Да ведь я же в музее, — ошеломленно выговорил Васюта и оглянулся на Василия Федоровича в поисках поддержки. Но того почему-то на месте не оказалось.

— Прекрати вертеться, Сергеев! Музей какой-то выдумал. Если сам не желаешь заниматься, то хотя бы другим не мешай. А сейчас проверим домашнее задание. Воронцов!

Восковой сосед Васюты вдруг поднялся со своего места. Окончательно перестав что-нибудь понимать, Васюта смотрел на происходящее во все глаза.

— К сегодняшнему дню вы должны были выучить одно из стихотворений Маяковского. Слушаем тебя, Воронцов. Может быть, ты нас чем-нибудь порадуешь.

— Я не выучил, — ответил Васютин сосед. — Почему?

— Не выучил, и все.

— Ветер у тебя в голове гуляет, Воронцов. Безответственный ты человек. На таких людей ни в чем нельзя положиться.

— Почему это на меня ни в чем нельзя положиться?

— Потому, что человек проявляется в том, как он относится к своим обязанностям. А ты безответственно относишься к своим обязанностям ученика.

— Подумаешь, одно стихотворение не выучил. Может быть, я Маяковского вообще не люблю.

— Скажите пожалуйста — критик какой нашелся! Маяковского он не любит. А кому это интересно любишь ты его или не любишь? Маяковский — великий советский поэт, он стоит у нас в программе.

— Ну и что с того, что в программе.

— Может быть, тебя программа не устраивает?

— Может быть, и не устраивает.

— В таком случае, может быть, тебя и школа наша не устраивает? Тогда поищи себе другую.

— А что Вы меня пугаете! И вообще, чего. Вы ко мне привязались со своим Маяковским! Заладили Маяковский, Маяковский! Вы сами-то, кроме Маяковского, что-нибудь знаете?

— Как ты себя ведешь, Воронцов! Выйди из класса!

— Ну и выйду. Подумаешь, очень нужно. Васютин сосед вышел из-за стола и направился к двери, но, сделав два шага, он вдруг замер, вернулся назад и сел на свое место. Учительница повернулась к доске, в пол-оборота к классу. "Как в кино, — успел подумать Васюта. — Когда ленту наоборот пускают». Все фигуры застыли на своих местах, в тех же позах, в каких их увидел Васюта, войдя в комнату. По-прежнему ничего не понимая, Васюта обернулся и увидел Василия Федоровича — тот стоял у задней стены перед каким-то пультом с перебегающими огоньками.

Щелкнув несколькими переключателями, Василий Федорович подошел к Васюте, прихватив по дороге свободный стул, и непринужденно уселся рядом.