В центре помещения было что-то вроде углубления, залитого совершенно черной густой жидкостью. И в этом углублении, утонув в вязкой черноте, плавало обнаженное тело. Он не мог выбраться, руки и ноги были растянуты на толстых цепях, не давая шевельнуться. Запрокинутое вверх лицо с закрытыми глазами было мертвенно-бледным, длинные волосы свалявшейся паклей лежали на краю углубления.

– Что ты с ним сделал, – прохрипела я, не веря своим глазам.

– А что такого? Он жив. Пока жив. Теперь все зависит от тебя.

Меня словно резали сотней ножей. Я дернулась в объятиях варга, как бабочка в паутине.

– Пусти, – даже не попросила – приказала.

– Иди. – Гадкие прикосновения сразу прекратились.

Я, пошатываясь, двинулась вперед, и чем ближе я подходила, тем сильнее накрывала паника. Это существо, залитое жидкой тьмой… это не может быть Арктур… Просто не может. Это кто-то другой. Тхарэш обманул меня…

Но я уже узнала лицо лорда-дракона. Синюшно-белое, совершенно безучастное, как будто жизнь давно покинула тело. И глаза… почему закрыты глаза?

Я упала рядом на колени и застонала. Взяла в ладони его голову. Да, глаза были закрыты, потому что веки зашили крупными стежками, и там теперь кровавая корка… Меня скрутил такой приступ тошноты, что я попросту завалилась набок, и меня вырвало желчью.

– Арктур, – прошептала я, приподнимаясь, – ты меня слышишь?

Его безучастные черты дрогнули, он как будто приходил в себя.

– Кора? – едва слышный шепот. – Ты… зачем ты здесь?!

– Я не могла иначе, – шепнула я. – Прости… Тебя отпустят.

– Дура, – вдруг сказал Арктур. – Я отдал все, чтоб ты жила и была свободна. А ты…

– Так, ну все. Все! – Варг снова очутился рядом. – Поговорили – и хватит. Видишь, дракон, как ты ни пытался присвоить лиан-тэ, в итоге она все равно досталась мне.

Я не отрываясь смотрела на Арктура и видела, что при словах варга он прокусил себе губу. Из уголка рта покатилась капля крови.

– Зачем ты его изуродовал? – Не глядя на варга, я протянула руку и коснулась век дракона.

Коснулась – и поняла, что сейчас просто не выдержу всей этой боли. Глазных яблок под веками не ощущалось. Они его ослепили. Меня начало трясти, но я все равно гладила Арктура по лицу, по бледному лбу, по щекам. Я видела, что мои прикосновения приносят ему какое-то облегчение. Кажется, он даже дышать стал глубже, и какие-то отблески жизни вернулись в лицо.

– Я наказал его за убитых им моих воинов, – спокойно пояснил варг, словно речь шла о походе на рынок за капустой, – но он жив, как я и говорил. Тебе решать, жить ему дальше или умереть.

– Откуда мне знать, что ты его отпустишь? Откуда я могу быть уверенной в том, что не обманешь?

– Слово повелителя нерушимо, – мигом ощерился Тхарэш. – После сегодняшней ночи его вышвырнут из Хаоса, который он отравляет одним своим присутствием. Я трачу немало сил на то, чтобы его удержать. Ну так что, решила?

Арктур скрипнул зубами. А я… я положила ему на лоб свою совершенно ледяную ладонь. О, я бы все отдала, чтобы сказать ему сейчас правду. Но я не могла. И потому с болью в сердце должна была его оставить.

– Вернемся в спальню, – прошептала я, – там я выполню все, что ты захочешь. Добровольно.

Арктур дернулся так, словно его ударили. И застыл неподвижно. Мне казалось, что он хотел что-то сказать, но промолчал. Он был слишком горд, чтобы что-то говорить той, что предала его жертву.

Я поднялась с пола, теребя пуговицу на манжете рубашки. Их много там было, даже слишком. Пришита она была едва-едва и потому легко оторвалась, покатилась по полу, подскакивая.

– Идем, – решительно повторила я и двинулась к выходу, больше не оглядываясь.

Про себя я начала считать до ста, и это было единственным, что могло меня спасти от совершенного безумия. Ноги дрожали и подгибались от того, что мне предстояло сделать.