Край чудес - Ольга Птицева (2020)

Тридцать комментариев под снимком Южин читал и перечитывал до утра. И ни в одном из них не было маминых сухих формулировок. Вместо «оступился» – «Он давно хотел», «Дэнчик говорил, что надо решаться, – решился, значит», «Скучаю, бро, но ты мужик. Как сказал, так и сделал». Вместо «упал с высоты» – «Шагнул за Край», «Шахта тебя приняла, братуха», «Передай привет Краюшкину!», «Прыгнул как боженька, я сам видел». Вместо «несчастный случай» – «ХЗБ своих не отпускает», «Ховринским героям несем сигаретки и тебе принесем, Дэн», «Захотел остаться – остался навсегда, красава!».

И последние комментарии, самые хлесткие, сыпанули песка в глаза. Южин утер лицо, но дочитал, не мог не дочитать.

«А он правда всю ночь там пролежал?» – писал кто-то под ником Сапер.

«Говорят, живой был, когда приземлился. До утра кровью истек», – ответил ему кто-то под ником Чума.

«Он один, что ли, шагать пошел?» – не унимался Сапер.

«С Рафом». – Чума, кажется, знал все подробности.

«Чего Раф его не вытащил тогда? Или скорую бы вызвал», – удивился Сапер.

«Вот иди и спроси у Рафа!» – посоветовал Чума.

И больше они Дэна не обсуждали. Но в памяти переписка стала подслушанным разговором. Скрипучие голоса бормотали и бормотали сквозь тяжелую дремоту.

– Живой был. До утра кровью истек.

– Один, что ли?

– До утра кровью истек.

– Один?

– Чего не вытащил? Не вытащил?

– Вот иди и спроси!

Допивая минералку под маминым испуганным взглядом, Южин понял, что скорее поедет крышей, чем сможет разобраться, что же там на самом деле случилось. Если мама верит в несчастный случай, значит, и ему тоже можно поверить. И он поверил. И почти забыл. А потом ХЗБ решили снести. И Южин вспомнил.

⁂

Темнота внизу была плотной, как бывает поздней ночью на юге. Только там она пахнет мокрым песком, йодом и солью. Темнота из восьмиэтажной шахты пахла застоявшейся сыростью, плесенью и смертью.

Тоскливым запахом конца всего – здания, времени, жизни. Южин наклонился над темнотой, опустил в нее лицо, как в тяжелую воду, вдохнул так глубоко, что заломило в легких. Голову повело. От высоты, срывающейся вниз прямо под ногами, сердце начинало стучать быстро и рвано, пропускало удары, нагоняло их двойным сокращением.

Чувствовал ли это Дэн, когда стоял здесь? На этом самом месте, у края? Говорил ли что-то? Был ли один? Или пришел сюда с компанией восторженных пацанов, таких же, как он, повернутых на ХЗБ? А может, с ним был только Раф? Южин плохо помнил фото с ним. Коренастая фигура, жидкая бороденка. Или за Дэном здесь приглядывала назойливая тень? Не того ли кривобокого сторожа, что шастает за ними по коридорам? Может, это он отыскал Дэна поутру? Уж сторож точно знал, где искать летунов, доказавших, что тупые законы ХЗБ важнее жизни. Своей, родительской, младшего брата, которого перестали замечать, потому что это больно, невыносимо больно, когда двое так похожи. Только один из них разбился, шагнув с Края. Сделал выбор, который не отменить. Если бы Южин выбирал, с кем провести последние минуты жизни, это точно был бы не журналюга Раф с его нездоровым интересом к россказням местной пацанвы.

«А кого бы ты выбрал? – вкрадчиво поинтересовался Южин у себя, застывшего перед вонючей темнотой шахты. – Кого бы позвал с собой? Оператора с его подружайкой? Проводника? Они за такое зрелище точно попросят половину сверх того, что уже заработали».

– Слава… – тихонько окликнул его кто-то испуганный.

Южин вздрогнул от неожиданности. Из-под ног сорвалась каменная крошка и посыпалась в провал. Чья-то рука потянула Южина назад, он послушно отошел. Кира продолжала держать его за рукав еще несколько секунд. И смотреть так испуганно, что Южину самому стало страшно.

– Ты чего? – спросила она, отпуская.

Над верхней губой у нее собралась испарина. Южин заставил себя улыбнуться.

– Проникаюсь атмосферой. – Глянул через ее голову на Тараса. – Снял?