Курган. Часть 1, 2 - Сергей Байбаков (2017)

На крыше дружинники преобразились. Куда девались два, вроде бы спокойных, неторопливых человека. Сразу же обострились все чувства: уши улавливали малейший шорох, дальний плеск речных волн; глаза ловили отсвет луны над деревьями — не мелькнет ли где неясная тень. Тела напряжены — готовы вжаться в камень, ноги чуть согнуты — готовы к прыжку. Лесные звери на охоте, и только! Венды, охотники!

Дружинники огляделись: на крыше и округ башни пока все спокойно. Велислав пошел к каменному зубчатому ограждению, Прозор на другой край крыши. Надо все осмотреть.

Прозор безоговорочно доверял своему другу. Вот и сейчас он знал — Велислав что-нибудь придумает! Найдет ответ, разъяснит, что произошло на отмели. По-другому и быть не может! Не впервой Велиславу отводить беду от их страны — Альтиды, от родных вендских лесов. Счастлива и спокойна страна, у которой есть такие защитники. Не страшен ей неведомый враг.

На вид Велиславу немногим за тридцать. Но, несмотря на не столь уж почтенный — по меркам старожилов — возраст, дружинник, вот уже как десять лет, носил средь соплеменников почтительное прозвание — Старой.

Старой… Велислав Старой — это имя одно, другого нет. Оно почитаемо по суровым вендским лесам, по вендскому пограничью, по полуночной части обширной страны — Альтиды. А сама Альтида, состоящая из десятков княжеств, сотен вольных городов, несчетного числа деревень, простиралась от ледяной бескрайней пустыни-тундры на полуночи, до истекающих зноем ковыльных степей на полудне.

В полночной тундре день длится полгода, а остальные полгода стоит безмолвная звездная ночь, изредка озаряемая трескучими радужными сполохами. На севере почти ничего не растет, лишь изредка встречаются низкорослые деревца, а летом тундра покрыта мхом. За тундрой идет холодный серый океан.

И юг бесплоден — полуденные степи изнывают от жары, переходят в песок. В степях деревья растут отдельными рощицами, у воды. А кругом них короткое весеннее разноцветье трав, от которых к началу лета остается лишь сухой пожухлый ковыль. А вот те земли, что лежат меж севером и югом, благодатны. Они изрезаны сотнями рек, на них тысячи озер. Эти земли необъятны — и это Альтида.

И имя Велислава Старого ведомо и в самой Альтиде, и даже в некоторых ближних и отдаленных — за морями — странах.

Там оно внушало почтительное уважение и было овеяно обширным ореолом сказаний, что доставляло Велиславу немало веселья, когда очередное предание или песня — сочиненная досужими былинщиками доходила до его ушей. В них Велислав выглядел чуть ли не сказочным великаном — волотом, или наоборот — дурнеем-богатырем, голыми руками сокрушающим невиданную тьму дикарей-бруктеров. А на самом деле — все не так. Совсем не так… Все гораздо проще, чем рассказывают. Свое грозное и почетное прозвание, добавленное людьми к его имени, он заслужил не потому, что он славный воин. Он и воином-то тогда не был, и в дружину виннетского князя Молнезара попал только после победы над ордами дикарей, что шли на Альтиду. И произошло это почти что десять лет тому назад. Но Велислав не любил об этом вспоминать.

3

Утопленник