Девушка по соседству - Джек Кетчам (1989)

Лежа на кровати, я думал: до чего же легко ранить человека. Не обязательно физически. Достаточно просто изо всех сил пнуть что-то, что для него дорого.

Я бы тоже смог, если бы захотел.

Люди – ранимые существа.

Я подумал о своих родителях. Ведь они только и делали, что пинали друг друга. Да с таким постоянством, что я, находясь меж двух огней, умудрялся не принимать ничью сторону.

Как правило, мелочи, но гора обид неуклонно росла.

Я никак не мог уснуть. Родители спали в соседней комнате, отец, как всегда, храпел. Я встал и отправился на кухню за колой. Потом прошел в гостиную и сел на диван, не включая свет.

Было далеко за полночь.

Ночь стояла теплая и безветренная. Родители по привычке оставили все окна открытыми.

Сквозь москитную сетку я мог видеть гостиную Чандлеров. У них до сих пор горел свет. Окна тоже были открыты, и я слышал их голоса. Я не мог толком разобрать слова, но точно знал, кто говорит. Вилли. Рут. Потом Мег. Донни. Даже Вуфер все еще не спал – его голос, высокий, с визгливым, как у девчонки, смехом, нельзя было не распознать.

Все остальные что-то кричали.

– …для какого-то мальчишки! – услышал я слова Рут. Потом ее голос утонул в общем гаме.

Я видел, как Мег подошла к окну. Она указывала на что-то пальцем, крича и прямо-таки содрогаясь от гнева.

– Не будешь! – выкрикнула она.

И тогда Рут произнесла что-то низким голосом. Слов было не разобрать, но это больше походило на утробное рычание, ей-богу. Внезапно Мег словно надломилась. Согнулась и расплакалась.

Сразу же чья-то рука метнулась вперед и влепила Мег пощечину.

Пощечина была настолько сильной, что Мег отскочила от окна. Теперь я ее не видел.

Зато появился Вилли.

Он двигался в ее сторону. Медленно.

Как будто крался за Мег.

– Достаточно! – услышал я голос Рут. Наверное, она хотела, чтобы Вилли оставил Мег в покое.

На какое-то мгновение все замерли.

Затем фигуры стали появляться и исчезать, дрейфуя мимо окна, наполненные злостью и мраком. Вилли, Вуфер, Донни, Рут и Мегги, которая не то подбирала что-то с пола, не то переставляла стулья. Постепенно все они исчезли из поля зрения. Ни голосов, ни разговоров. Сьюзан была единственной, кого я не видел.

Я продолжал слежку.

Свет погас. Слабое освещение осталось только в спальнях. А потом и там погас свет, и дом Чандлеров, как и наш, погрузился в темноту.

Глава пятнадцатая

В субботу в боулинг-зале Кенни Робертсон не сумел сбить седьмой кегль в десятом подходе, закончив игру со ста семью очками. Кенни был тощеньким и потому вкладывал каждый фунт своего веса в очередной бросок, отчего шар катился сумасшедшими зигзагами. Он подошел к нам, вытирая лоб удачливым платком своего папаши, который в этот день оказался не таким уж удачливым.

Он сел между мной и Вилли за доской для подсчета очков. Мы наблюдали за Донни, который как раз подходил к своей любимой дорожке.

– Придумали что-нибудь? – спросил он Вилли. – Ну насчет того, чтобы завлечь Мег в Игру?

Вилли улыбался. Похоже, он был вполне доволен собой. Сейчас он мог выбить полтораста очков, а такое нечасто случается. Вилли помотал головой.

– У нас теперь своя Игра, – сказал он.

Глава шестнадцатая

Когда я остался ночевать у Чандлеров, вдоволь подурачившись и отправив Вуфера спать, мы сидели и трепались.

Болтали в основном мы с Донни. Вилли обычно нечего было сказать, а если он и открывал рот, то лишь для того, чтобы ляпнуть очередную глупость. Но Донни был башковитым пацаном, и, как я уже говорил, для меня он оказывался ближе всех к тому, что называется «лучшим другом». Мы трепались обо всем: о школе и девочках, о ребятах из музыкального шоу American Band-Stand, о неисчерпаемых тайнах секса, о том, какой смысл вложен в тот или иной рок-н-ролльный хит, – и так до глубокой ночи.