Атлант расправил плечи - Айн Рэнд (2011)

Франсиско смотрел на нее, будто видел ее всю, хоть его глаза были устремлены прямо на лицо Дагни. Его взгляд сказал ей, какое искупление и капитуляцию он предвидит в будущем. С видимым усилием он отвел глаза в надежде, что Дагни не успела понять значение его взгляда, его молчаливую борьбу, которую почти удалось скрыть столь хорошо знакомому ей лицу.

– А до тех пор, Дагни, запомни, что мы с тобой враги. Я не хотел тебе этого говорить, но ты первая, кто почти ступил в рай, но вернулся на грешную землю. Ты разглядела слишком многое, поэтому я говорю с тобой открыто. Это с тобой я воюю, а не с твоим братом Джеймсом или с Уэсли Моучем. Это тебя я должен победить. Я намерен вскоре положить конец всему, что для тебя наиболее ценно. Поскольку ты сражаешься за спасение «Таггерт Трансконтинентал», я буду трудиться над ее разрушением. Никогда не проси у меня ни помощи, ни денег. Ты знаешь, почему. Можешь меня ненавидеть, ведь исходя из твоей позиции ты просто обязана возненавидеть меня.

Не изменив позы, Дагни приподняла голову ровно настолько, чтобы показать: я понимаю. В ее ответе, в несколько преувеличенных паузах между словами, прозвучал намек на презрение:

– А… с тобой… что станет?

Он посмотрел на нее, не позволяя вырваться признанию, которое она хотела услышать, однако и не отрицая ее догадки.

– Это касается только меня.

Она сдалась, но, произнося свои слова, в тот же миг осознала, что совершает еще большую жестокость:

– Я не испытываю к тебе ненависти. Я много лет пыталась возненавидеть тебя, но не смогла, и неважно, что мы оба наделали.

– Я знаю, – тихо ответил Франсиско, и она не расслышала в его голосе боли, но почувствовала ее в собственном сердце, как будто боль эта зеркально отразилась в ней.

– Франсиско! – вскричала Дагни, защищая его от себя самой. – Как ты можешь хотеть совершить… такое?

– Я поступаю так во имя любви… – «к тебе», сказали его глаза, – к человеку, – произнес его голос, – который не погиб в твоей катастрофе и никогда не погибнет.

Она замерла на мгновение в почтительной благодарности.

– Я хотел бы разделить с тобой то, через что тебе предстоит пройти, – сказали его слова, а нежность в его голосе говорила: «Ты не должна меня жалеть».

– Каждый из нас обязан пройти свой путь самостоятельно.

– Но ведь это одна и та же дорога.

– Куда она ведет?

Он улыбнулся, словно деликатно положив конец вопросам, на которые не станет отвечать. Но все же ответил:

– В Атлантиду.

– Что? – испуганно спросила Дагни.

– Ты не помнишь? Исчезнувшая страна, в которую могут войти только души героев.

Совпадение потрясло ее, она думала об Атлантиде с утра и сейчас испытала смутное волнение, которое не могла разгадать. Но и беспокойство. Беспокойство о его судьбе и его решении, как будто он действовал в одиночку. Припомнила она и огромный, полный опасности, смутный образ врага, перед лицом которого стояла.

– Ты – один из них, не так ли? – медленно произнесла Дагни.

– Один из… кого?

– Это ты был в кабинете Данаггера?

Он улыбнулся.

– Нет.

Дагни тут же отметила про себя: он не переспросил, что она имеет в виду.

– Ты должен знать… Скажи, существует ли в мире разрушитель?

– Разумеется.

– Кто он?

– Ты.

Она вздрогнула, лицо окаменело.

– Люди, которые ушли от дел, живы или умерли?

– Для тебя они умерли. Но мир ожидает второй Ренессанс. Я ожидаю его.

– Нет! – внезапная жесткость ее голоса была ответом на один из двух его молчаливых вопросов. – Нет, не жди меня!

– Я буду ждать тебя всегда, и не важно, что делает каждый из нас.

Они услышали звук ключа, поворачиваемого в замке. Дверь открылась, и вошел Хэнк Риарден.

Помедлив на пороге, он медленно вошел в гостиную, опуская на ходу ключ в карман.

Дагни понимала, что он увидел Франсиско раньше, чем ее.