Атлант расправил плечи - Айн Рэнд (2011)

Корпус, названный «Проект Ф» в честь доктора Ферриса, его создателя, представлял собой небольшое строение из железобетона, расположенное низко на склоне холма, на вершине которого стоял открытый всем взорам Государственный научный институт. Из окон института крыша корпуса виднелась маленьким серым пятном среди густо росших старых деревьев; она казалась не больше крышки люка.

Корпус состоял из двух этажей кубических объемов, асимметрично поставленных один на другой. На первом этаже не было окон, была лишь усеянная железными шипами дверь; во втором – всего одно окно, казавшееся неохотной уступкой дневному свету, и эта грань кубика походила на лицо с одним глазом. Сотрудники института не проявляли интереса к этому зданию и избегали ведущих к его двери тропинок; хотя никто ничего не говорил, но у всех складывалось впечатление, что в нем размещается проект для экспериментов над возбудителями смертельных болезней.

Оба этажа были заняты лабораториями, там было множество клеток с морскими свинками, собаками и крысами. Но центром и целью этого строения была подвальная комната глубоко под землей; стены ее были неумело обшиты пористыми листами звуконепроницаемого материала; листы начинали трескаться, в щелях виднелась скальная порода пещеры.

Корпус постоянно сторожил специальный отряд из четырех охранников. В ту ночь их команда была увеличена до шестнадцати человек, срочно вызванных по телефону из Нью-Йорка. Охранников, как и других работников «Проекта Ф», тщательно отбирали по одному признаку: безграничной способности повиноваться. Эти шестнадцать человек были выставлены на ночь снаружи здания и в безлюдных лабораториях над поверхностью земли, где они бездумно несли службу, нисколько не интересуясь тем, что могло происходить внизу.

В подвальном помещении доктор Феррис, Уэсли Моуч и Джеймс Таггерт сидели в расставленных вдоль стены креслах. Напротив них, в углу, стояла машина, похожая на лабораторный шкаф неправильной формы. На ее поверхности расположились ряды застекленных приборов, каждый с сегментом красного цвета, квадратный, похожий на звукоусилитель экран, набор цифр, множество деревянных ручек и пластиковых кнопок, рубильник с одной стороны и красная стеклянная кнопка с другой. Поверхность машины казалась более выразительной, чем лицо управлявшего ею механика. Это был крепкий молодой человек в пропитанной потом рубашке с закатанными выше локтя рукавами; его светло-голубые глаза остекленели от громадной сосредоточенности; время от времени он шевелил губами, словно повторяя заученный урок.

От машины шел короткий провод к находящейся позади нее аккумуляторной батарее. Длинные спирали проводов, похожие на изогнутые щупальца спрута, тянулись по каменному полу от машины к кожаному матрацу, лежавшему под конусом неимоверно яркого света. Джон Голт лежал пристегнутым к этому матрацу. Он был раздет донага; маленькие металлические диски электродов на концах проводов были прикреплены к его запястьям, плечам, бедрам и лодыжкам. Напоминающее стетоскоп приспособление было прикреплено к его груди и соединено с усилителем.

– Поймите правильно, – заговорил доктор Феррис, впервые обращаясь к нему. – Мы хотим, чтобы вы приняли полную власть над экономикой страны и стали диктатором. Хотим, чтобы вы правили. Понятно? Хотим, чтобы вы отдавали распоряжения, и они были правильными. Уразумейте, что речи, логика, доводы или пассивное повиновение вас теперь не спасут. Нам нужны идеи – иначе будет плохо. Мы не выпустим вас отсюда, пока вы не назовете конкретных мер, которые предпримете для спасения нашей системы. Потом мы заставим вас оповестить о них страну по радио.

Он поднял руку, демонстрируя секундомер на запястье.

– Даю вам тридцать секунд, чтобы решить, начнете ли вы говорить сразу же. Если не начнете, мы начнем. Ясно?