Мора откинулась назад и впечаталась лопатками в кованую спинку своего кресла. Она надеялась, что ей послышалось и никому она здесь, на Первом кольце, не сдалась, но оказалась не права.

– Вот пугало…

Компания была небольшой, но очень заметной – два парня и две девушки, все яркие, как оранжерейные цветы. У одной из девушек лицо в чешуйках, а у парня поперек лица такая огромная бесформенная татуировка, что издалека можно принять за шрам.

Парень с татуировкой крепко сжимал зубы, играя желваками.

– Разносит тут заразу, сучка…

Мора так и прилипла к креслу. Кажется, ее уже сто оборотов не называли заразной. Это на Втором ее отметину некоторые считали проклятием, которое могло перекинуться, только прикоснись. На Первом такого слова еще не звучало. Но хуже всего было даже не это. «Сучка» – вот как ее еще никто не называл. Просто, универсально, унизительнее некуда.

– А ну-ка иди куда шел, громила. – Со скрипом отодвинув стул, поднялся Рей.

На парня он смотрел так хмуро, что Мора его даже не узнала, но сердце у нее забилось быстро-быстро. Когда Тай заступился за нее перед Парром, она ничего, кроме недоумения, не испытала. А когда то же самое сделал Рей, Мора готова была смотреть на такое снова и снова.

– А этот откуда взялся? С Третьего, что ли, сбежал? – хохотнул парень с татуировкой и подошел ближе, сложив руки на груди.

Рей был ниже его и в плечах уже, а лицо и рваная одежда привлекали чуть ли не больше внимания, чем отметина Моры. Он и правда выглядел как нездешний.

– Может, тебя туда и отправить? Могу устроить. Давай. – Парень с татуировкой ткнул себе в грудь большим пальцем. – Тронешь – улетишь на Третье, рот раскрыть не успеешь. Здесь гвардия на магистрали, отправят тебя быстренько. За беспорядки.

Море хотелось спрятать лицо в ладонях. Обозленных, перепуганных людей она встречала не раз, и сейчас у нее возникло дурацкое чувство, как будто она заслуживает таких сцен. Ее есть за что обзывать, есть за что тыкать в нее пальцем. Это была мерзкая мысль, и от нее становилось тошно, но лицо Моры всегда привлекало внимание, и отрицать это было бесполезно.

А сейчас свидетелем этого унижения стал Рей, и Мора поняла, что краснеет. Как будто он подсмотрел что-то глубоко личное, интимное, некрасивое. То, что ему видеть не полагалось. И почему ей так важно, что он подумает?

– Пошли в Бездну, – очень тихо и вместе с тем звучно сказала она, поднявшись на ноги.

В ней забурлила такая темная ярость, что даже дышать стало тяжело. Она вспомнила, как легко обхватывала Ица своими тонкими, белыми ладонями затылок и подбородок тех двоих, а потом ловко и точно дергала. И ведь те люди ее всего лишь раздражали.

Парень с татуировкой удивился:

– Ты что там пискнула, бактерия?

Из-за его плеча выглянула девушка в чешуйках:

– Только голыми руками ее не трогай.

– Ага, голыми не буду.

Парень охотно кивнул и вытянул рукава, спрятав в них ладони.

– Теперь нормально. Ну что, обоих на Третье или как?

Мора сглотнула ком в горле. Перед глазами темнело. Это неправда. Она не заслуживает таких сцен. Они просто не имеют права.

– Не боитесь, что боги покарают? – спросила вдруг Мора.

Как бы ей хотелось покарать этого идиота собственными руками. Но громила с татуировкой только моргнул.

– Боги?

– Боги? – повторила за ним девица с чешуйками и заглянула зачем-то под соседний пустой столик. – Какие боги? Боги, ау! Не вижу тут никаких богов.

– Дура, – фыркнул второй парень. – Они сверху на нас смотрят. Записывают наши грешки в толстый блокнотик.

Девица хихикнула:

– Точно!

Парень с татуировкой подступил еще ближе, буравя Мору взглядом:

– Нашлась тут сектантка.

– Слушайте, ну чего вы залипли? – подала вдруг голос вторая девушка; у нее на лице не было ни татуировок, ни чешуек, и смотрела она с тревогой. – Оставьте вы ее.