Миртаит из Трапезунда - Дени Брант (2021)

Честно говоря, я сам похолодел от такого зловещего обещания Агапита. Мне не хотелось верить в то, что сын Никиты Схолария способен сделать с пленником что-то подобное. Однако он не переставал меня удивлять. Теперь я даже слишком хорошо знал, что от него можно было ожидать все что угодно. Может быть, даже и жестокой расправы над пленным.

– Трифон послал за мной, – возымели действие на Ягмыра последние слова Агапита. Он отлично понимал все вопросы и не нуждался в моем переводе, однако упрямо продолжал говорить на своем родном языке. – Трифон мой свояк и всегда шлет мне весточку, когда к нему заезжают богатые господа, которых можно ограбить. В этот раз было так же. Мы ехали в поместье и не подозревали, что встретим там тех, кого хозяин разыскивает по всей округе с самого рассвета.

Я перевел ответ тюрка Агапиту.

– Надо было прирезать этого прощелыгу Трифона, – горестно посетовал Агапит и задал свой следующий вопрос: – Кто, кроме тебя и твоих людей, знал о греках в поместье Трифона?

– Никто, – был ответ Ягмыра.

– Куда именно Авшар разослал своих людей, чтобы разыскать нас?

– Мой господин ищет вас повсюду! С его земли вам не уйти! Осталось немного! Мои братья по оружию обязательно настигнут вас и выпустят всем до единого кишки! – зло расхохотался тюрок, а затем добавил послание, предназначавшееся лично мне. – Я тебя, крысеныш, пожалел и пригласил к нашему костру, а ты оказался неблагодарным мерзким ублюдком! Я тебя убью! – и пленный мужчина рванулся в мою сторону.

Реакция Агапита оказалась молниеносной. В один миг он вонзил свой острый клинок туркоману между лопаток.

– Пора убираться отсюда, – распорядился Агапит, после того как последний из наших преследователей был повергнут.

– Парамон ранен, – послышался тревожный голос Леонида.

Я увидел, как друнгарий склонился над своим солдатом: рябым мужчиной, что только вчера вечером радовался вину, принесенному мною от имени Агапита. Теперь императорский солдат беспомощно лежал с распоротым животом, не шевелился и не подавал никаких признаков жизни.

– Он больше не жилец, Леонид, – жестко заявил Агапит, едва взглянув на раненого солдата. Затем перевел взгляд на меня и отдал новое распоряжение: – Пойди и отыщи наших лошадей!

– Моя лошадь убита, господин.

– Тогда возьми любую другую. Нашим мертвым врагам их лошади более без надобности.

Я предпочел не злить Агапита и огляделся вокруг. Тела наших врагов были разметаны по всей лесной просеке, и я всячески старался не смотреть на жуткие последствия страшного боя, сосредоточившись исключительно на поиске лошадей.

Оказалось, что конь Агапита мирно стоял под соседним буком и с аппетитом щипал редкую зеленую траву. Я привязал его к дереву, чтобы он в поисках более сочной зелени не вздумал забрести поглубже в лес. После этого схватил за поводья первую попавшуюся мне малорослую коричневую с белыми пятнами лошадь, что прежде принадлежала кому-то из туркоман. Животное не упиралось и сразу пошло со мной. С убитой подо мной лошади хитроумного фермера Трифона я не забыл стянуть сумку с провиантом и теперь был полностью готов к продолжению нашего нелегкого пути.

Рябой воин по имени Парамон умер. Демир затащил его труп в густые заросли папоротника, слегка присыпав сухими ветками и накрыв травой. Хоронить тело верного солдата императора, как полагается, в земле не было времени.

Нас оставалось пятеро: я, Демир, Агапит, друнгарий Леонид и еще один оставшийся в живых после всех передряг жилистый воин невысокого роста, которого звали Федулом. В таком составе мы и двинулись дальше в путь. Нам следовало торопиться, поэтому свои вопросы о чудесном появлении друнгария Леонида на богом забытой проселочной дороге в буковом лесу я оставил до более удобного случая.

Глава 17. Триполи