Я буду в маске - Ксения Каретникова (2020)

Потом прогулялась по дому, подмечая, что за то время, пока меня здесь не было, в нем ничего существенно не изменилось. За исключением так называемой, "гостевой" комнаты. Она претерпела небольшие изменения — родители наконец избавились от древнего, ещё времён Советского Союза, дивана. Что ж, Дашка, надо будет обязательно купить им новый. Причём, самой. Денег они не возьмут.

Я вернулась в столовую и села за стол. Заняться мне было нечем — в доме, как обычно, идеальный порядок, ни пылинки. Готовить тоже не нужно — холодильник забит кастрюлями и сковородками с готовой и сытной едой.

Соваться в папино хозяйство я не решалась, к своим перепелам и кроликам отец никого не допускал, даже маму. На огороде, по причине осени, я не представляла, что можно сделать. А если бы было что-то срочное и необходимое, то мне об этом обязательно указали бы в записке.

Честно говоря, приняв такое быстрое решение приехать сюда, я не подумала, что и здесь мне придётся быть одной. Нет, я не собиралась делиться с родителями о том, что со мной произошло. Просто от самого присутствия рядом близких людей, а также от каких-то мелких бытовых хлопот на душе становилось легче. А сейчас, когда находилась один на один с самой собой, меня опять накрывало… Картинки то и дело мелькали перед глазами: свечи, воск, Эл… комод, стопка бумаг, Лев… Прекрати, Дашка! Придумай лучше себе занятие.

Подумав и не придумав ничего оригинальней, я решила поработать. И желательно объемно и основательно. То есть постараться сделать за сегодня все то, что я обычно растягивала на неделю. А на завтра попросить папу завалить меня какой-нибудь "сельской" работой. Любой. Ведь существует же такое понятие — трудотерапия. Я на все готова, лишь бы не думать, не вспоминать…

Поработать я решила в столовой. Ведь тут имелось все, что мне было нужно: стол, удобный стул со спинкой, коих было три, расставленных вокруг круглого стола, и дневной свет, так правильно падающий из большого окна.

Быстро сделав две трети из запланированного, я оставила ноутбук в покое и в свои привычные три часа дня собралась пообедать. В холодильнике я нашла кастрюлю щей из квашеной капусты, налила их себе в тарелку и разогрела суп в микроволновке. Съев щи, я заварила себе чай и вернулась за работу.

Но не успела я поднять крышку ноутбука, как в дверь постучали.

Дом спроектирован так, что дверь на улицу находилась практически в столовой, а точнее в маленьком коридорчике, которого от кухни ничего не ограждало. Поэтому стук в дверь я услышала чётко и направилась к ней незамедлительно. Зная, что в это время должна прийти соседка, спрашивать "кто там?" я не стала и сразу открыла дверь. На пороге стояла тётя Маша. Увидев меня, она улыбнулась. Я поздоровалась первой и сразу же поспешила к холодильнику, чтобы отдать соседке то, зачем она пришла.

Но получив из моих рук яйца, соседка уходить совсем не спешила. И начала расспрашивать меня о моих делах. Отвечала я нехотя и односложно, и сама никаких вопросов не задавала. Не то что общение с тетей Машей мне не нравилось, просто, если начать общаться с ней в полном объёме, соседка никогда отсюда не уйдёт. А мне надо-таки закончить начатое.

В конце концов, соседке надоело, по сути, разговаривать с самой собой, и она, попрощавшись и поблагодарив, удалилась. А я, с облегчением выдохнув, подошла к столу, взяла кружку, чтоб отпить чая…

Но тут в дверь опять постучали. Подумав, что это, должно быть, вернулась теть Маша, и вспоминая, что дверь моя забывчивая особа на замок не закрыла, я громко крикнула:

— Открыто!

Дверь, открываясь, привычно скрипнула, а я обернулась, так и держа кружку в руках, которую я тут же чуть не выронила, увидев, как в дом моих родителей широким шагов заходит Лев Михайлович Майский.