Я буду в маске - Ксения Каретникова (2020)

Пока случайно не взглянула в сторону входа и не вспомнила, что входную дверь я опять не закрыла. А мама уже скоро должна прийти с работы. Да и папа, в принципе, может вернуться в любой момент… Я оттолкнула Льва, спрыгнула со стола и быстро натянула трусики. Наклонившись, подняла халат и, на ходу его надевая и застегивая, рванула к двери. Приоткрыв дверь, я увидела, как мама плавно идёт по дорожке от калитки к нашему дому…

Мама, увидев меня, улыбнулась. А моё сердце учащенно застучало в горле.

— Мама! — изображая радость, громко позвала я.

Настолько громко, чтобы Лев тоже меня услышал и успел натянуть свои штаны…

Господи, Дашка, задержись мы на немного в своём порыве или же приди мама на минуту раньше, она бы стала свидетелем такого! Да ещё на нашем кухонном фамильном столе…

— Даша, а чья это машина стоит у наших ворот? — поинтересовалась мамочка, уже переступая за порог. И тут она увидела Майского. Слава Богу, уже одетого. Внимательно его рассмотрела и, повернувшись ко мне, спросила: — Даша, кто это?

— Никто, — замотала я головой, подошла к стулу, на котором висела куртка Льва и, схватив ее, всучила куртку хозяину. — И он уже уходит.

Но уходить он не собирался. Майский повесил куртку обратно, шагнул к маме и громко заявил:

— Я люблю вашу дочь.

Я закатила глаза, а мама сначала растерялась, но очень быстро собралась и выпалила:

— Очень здорово, конечно… Но позвольте хотя бы узнать, как вас зовут?

— Никак, — ответила я за Майского и попыталась подтолкнуть его к выходу. Не хочет уходить в куртке, может уйти так. Все равно на машине. Но моей силы оказалось мало, Лев не сдвинулся с места, хмуро посмотрел, а потом протянул маме руку и представился:

— Лев.

— Ой, как красиво. Лев, — заулыбалась мама и, протянув руку в ответ, тоже представилась: — Ольга Александровна. — Лев тут же взял маму за ладонь и поцеловал её в руку. Мамуля сразу раскраснелась от смущения (это, видать, у нас наследственное).

— Вы встречаетесь с моей дочерью? — уточнила мама.

— Нет, — ответила я одновременно с противоположным ответом Льва:

— Да.

Мамочка поочередно посмотрела то на меня, то на Льва и с усмешкой сказала:

— Ясно, — она подошла к столу, поставила на стул принесённый с собой пакет и спросила: — Ты кормила гостя ужином?

— Мам, этот гость зашёл случайно и уже уходит, — ответила я и, покосившись на Майского, кивнула ему на дверь.

— Лев, вы голодны? — проигнорировав мой ответ, поинтересовалась мама у писателя.

— Очень, — ответил Лев, нагло усаживаясь за стол на тот самый стул, на котором висела его верхняя одежда. Я психанула от такой наглости, топнула ножкой, но присела по соседству и сложила руки на столе. Но тут же, вспомнив, что несколько минут назад происходило на этой столешнице, я резво поднялась и, схватив тряпку у раковины, несколько раз протерла стол. Лев наблюдал за мной с ехидной улыбочкой.

Мама полезла в пакет и открыла холодильник, чтобы убрать в него покупки. А я, пользуясь тем, что родительница от нас отвернулась, с чувством пнула Льва ногой под столом. Он молча дернулся, укоризненно посмотрел и, потерев больное место, перевёл взгляд на маму, которая в этот момент к нему обратилась, доставая из холодильника казан:

— У нас есть плов из баранины, не желаете?

— Желаю, — кивнул Майский, а я едва сдержалась, чтобы опять не пнуть его ногой.

— Замечательно, — кивнула в ответ мама, ещё доставая из холодильной камеры свежие овощи. — Даша, — обратилась она ко мне. — Помой овощи и быстренько порежь салат.