Ультима - Лиза Хилтон (2018)

– Ты, значит, девочка от Кевина?

– Точно. Вот что надо сделать, – начала я.

Дело в том, что сразу после аукциона я намеревалась вынести со склада «Британских картин» кое-что довольно тяжелое. Около складских помещений, выходящих на задний двор, парковаться было нельзя – лишний риск, придет какой-нибудь офицер дорожной полиции и испортит мне всю малину, тем более что на складе я должна была оказаться сразу после окончания аукциона. Я объяснила Элвису, что от него всего-навсего требуется арендовать фургон, припарковать его заранее в районе Хеймаркет, а потом приехать ко мне, как только я пришлю ему сообщение. Три тысячи за десять минут. На старомодной бумажной карте города я отметила все нужные точки и маршрут, которым надо будет проехать, написала список того, что мне понадобится, и дала ему еще триста фунтов на расходы. Бак фургона нужно будет заправить по полной.

– На всякий случай подстрахуемся, приезжай на место к десяти вечера, хотя я думаю, что понадобишься ты ближе к одиннадцати.

– Хорошо.

– И еще один момент… Ты потрясающе выглядишь, но, если возможно, надень вечером что-нибудь менее броское… Договорились?

На самом деле белая замшевая косуха с бахромой и серебристой шнуровкой отлично смотрелась с ковбойскими сапогами, но в районе Сент-Джеймс такой наряд может привлечь ненужное внимание.

– Хорошо.

Вернувшись к одиннадцати часам на такси в Мейфэр, я пошла по своим любимым диккенсовским лавочкам вокруг площади Пикадилли. Магазинчик наручников в галерее «Берлингтон-Аркейд», где можно было найти викторианские цепочки с зубами давно умерших детей, часовая мастерская, пошив рубашек, шляпный магазин «Локс», армейский магазин, в витрине которого была выставлена полная униформа и антикварные треуголки. Прежде чем подняться в Сент-Джонс-Вуд, я зашла в «Трамперс», мужскую парикмахерскую на Керзон-стрит, где купила самую большую бутылку концентрата лаймового одеколона в светло-розовой коробке и старомодную опасную бритву с полированной черепаховой рукояткой. Потом прошла через Шеферд-Маркет, по Джермин-стрит, где в «Нью энд Лингвуд» выбрала нужное из огромного ассортимента шелковых галстуков, и напоследок забежала в табачную лавку «Фокс». Прежде чем около полудня сесть на такси на Хеймаркет, я успела приобрести упаковку ватных дисков в «Теско» и пару латексных перчаток в «Бутс».

Дверь отделанного бледной штукатуркой дома открыл седеющий мужчина с тонкими губами в твидовых брюках и рубашке из вийеллы. За то время, что мы не виделись, он ничуть не изменился.

– Полковник Моррис? – спросила я, держась подальше от камер наблюдения над дверью, и приподняла огромные солнцезащитные очки от «Диора». – Я из «Британских картин». Прошу прощения за беспокойство, но не могли бы мы сделать снимок вашего Сарджента? Это для нашего каталога.

– Не продается! – грубо отрезал он.

– Разумеется, я не это имела в виду, прошу прощения, – забормотала я с должной ноткой восхищения и лести в голосе, – просто мой начальник… вы ведь такой важный клиент… Мой начальник сказал, что вы будете не против, если я зайду посмотреть картину. Это для выставки портретов этой осенью, – добавила я, взглянув на него из-под ресниц.

– А-а-а, тебя начальник прислал?

– Да-да.

– Надеюсь, это недолго. Я как раз собирался обедать.

– Всего минутка, спасибо вам огромное!

Он проводил меня в гостиную. Я прекрасно помнила эти тяжелые, пастельных оттенков шторы поверх льняных жалюзи, защищающие картины от солнечного света. Над камином висел Сарджент, портрет женщины в бархатном кресле, выполненный в розовых и серых оттенках, пышные юбки почти касаются рамы. Надев латексные перчатки, я с благоговением прикоснулась к гладкой поверхности картины.

– Не трогать! – прикрикнул полковник.

– Ой, простите! Я сейчас только фотоаппарат достану…