Ультима - Лиза Хилтон (2018)

В другом крыле мы обнаружили несколько спален с видом на апельсиновый сад. В одной из них на краю джакузи в стиле семидесятых стоял забытый кем-то флакон «Шанель блю», а на краю ванны бледным моллюском засох использованный презерватив. Призраки тут у них стонут, ага, конечно. Из глубины дома раздался звук бьющегося стекла. Чертовы любители! В угловой спальне была широкая терраса, выходившая на сады, деревянные колонны, а между ними две высокие узкие двери красноватого цвета. Крепление напоминало перламутровый лафет мушкета. Очень не хотелось портить такую красоту, но я сказала да Сильве начинать. Ножовкой он немного подпилил петли и потом сбил их парой ударов. Мы положили одну створку на пол, я придерживала, а да Сильва резал. Мирт – очень плотное дерево, старая пила была маленькой, но если в древесных волокнах окажется хотя бы малейший след современного металла, мы тут же попадемся. Да Сильва потел и ругался матом, а я пыталась крепче держать дверь. Через несколько минут итальянец сбросил джемпер. Свет факелов играл на мышцах его спины. Каждые пару минут я нервно поглядывала на часы, и все же панель нам удалось вырезать только через полчаса. Получилось 150 на 75 сантиметров. Утром, во время похода в Медину, я купила жуткое зеркало в серебряной раме как раз такого размера, и теперь оно ждало нас в нашем номере в «Дар Миранда». Наконец мы вдвоем вынесли панель во внутренний дворик.

– Cazzo, тяжелая!

– Остатки нужно сбросить в море. Выйдем через черный ход.

Накануне я сидела в кафе «Хафа» и смотрела на прибитые к берегу мощными волнами Атлантики коряги, напоминавшие огромных плезиозавров. В это время года на пляжах уже никого нет, а к тому времени, как начнется пляжный сезон, идентифицировать дверь будет невозможно.

– Зачем? – спросил да Сильва.

– Нельзя оставлять ее здесь с такой дырой. Слишком подозрительно.

– Согласен.

– Хорошо, тогда поторопись! Пусть мальчики заканчивают свои дела, несут доску вниз и заворачивают! – распорядилась я, и да Сильва побежал искать Абубукара.

Еще пятнадцать минут ушло на то, чтобы избавиться от обломков двери, потом парни завернули панель в одеяло и погрузили в фургон. Затем они закинули в кузов свою добычу: судя по звуку, столовые приборы. Да Сильва запрыгнул в фургон, и они неспешно уехали.

Я присела на край бассейна и закурила. На часах было около девяти, с минарета на весь город гулко раздавался последний призыв на молитву, между закатом и полуночью.

– И что дальше? – присел рядом Абубукар.

– Дальше? Дальше немного подождем, дадим им время добраться до города.

– Где мои деньги, леди? – сверкая белозубой улыбкой в оранжевых отсветах моей сигареты, спросил он, но тон меня почему-то насторожил.

– Скоро получишь. Подожди немного. Если кто-то все-таки придет, мы отвлечем их на достаточное время, чтобы дать ребятам уехать.

– Мне нужны мои деньги.

– Пожалуйста, если настаиваешь, – пожала я плечами, отдала ему пачку банкнот, и он засунул их под черную толстовку.

– Это все, что у тебя есть, леди? – спросил он уже без улыбки.

Я тихонько вздохнула про себя. Неужели он и правда собирается угрожать мне? Здесь, в темноте, вдалеке от других людей? Дружок, ты даже не представляешь, куда лезешь. Вообще не представляешь.

– Не твое дело. Кстати, я передумала. Можешь идти, Абубукар. Спасибо за все. Я подожду одна, – заявила я, но он не пошевелился. – Ты все еще здесь? – спросила я, докурив.

– Я жду, леди!

– Я отдала тебе твои деньги, а теперь вали отсюда!

Резким движением он бросился на меня, повалив на землю, и я ощутила спиной влажные камушки. Дымящуюся сигарету я из рук не выпустила, поэтому со всей силы потушила ее о его шею. Он вскрикнул, ударил меня по руке и тут же дал мне пощечину. На пару секунд в глазах потемнело, а потом лицо охватила адская боль.

– Ах ты, сучка! Думаешь, ты крутая, да? – крикнул он и плюнул мне в лицо.