Холоднее войны - Чарльз Камминг (2016)

Рассмотрев Клекнера со всех сторон, под всеми возможными углами, Том пришел к выводу, что в повседневной жизни американца была, пожалуй, лишь одна странность: регулярные визиты в маленькую чайную на улице Истикляль, не более чем в пятидесяти метрах от входа в российское консульство. Амелия упоминала о симпатичной официантке, которая якобы нравилась Клекнеру, но девушка там уже не работала, и, кроме того, не было никаких свидетельств, что они когда-либо встречались вне кафе. Прошло уже две недели после ее последней смены в чайной, а Клекнер по-прежнему заходил туда два или три раза в неделю, как правило после посещения нескольких книжных магазинов, где он покупал книги и журналы. В этом вроде бы не было ничего необычного, но объект не высказывал такой же привязанности к другим заведениям общепита, исключая разве что кафе в его спортзале, где он обычно завтракал после утренней тренировки, и ливанский ресторан рядом с американским консульством, крайне популярный среди его коллег.

Более того, сама чайная – она называлась Arada – не отличалась ничем особенным. Том посетил ее лично и был поражен как отсутствием клиентов, так и качеством чая, который, даже по турецким стандартам заварили так крепко, что пить его было невозможно. (На записях было видно, что Клекнер редко допивал свой напиток, а иногда не притрагивался к нему вообще.) Стоило пройти всего пару сотен метров дальше по Истикляль – и американец непременно обнаружил бы сразу несколько мест, где атмосфера была более приятной и аутентичной, девушки симпатичнее, а еда и закуски – более высокого качества. Arada располагалась в темном переулке, и туда не проникал солнечный свет. Сидеть там было неудобно. Вряд ли Клекнер водил дружбу с владельцем. Один раз они сыграли в нарды, и было видно, что пожилой турок-хозяин раздражает Клекнера, потому что слишком быстро подбирает кубики. Да, чайной нельзя было отказать в определенного рода шарме, этаком сохранившемся духе старого мира, и она была тихой гаванью в бурном потоке самой оживленной улицы Стамбула, но все равно пристрастие к ней Клекнера выглядело довольно эксцентрично.

Интересна была также и близость кафе к российскому консульству. Если Клекнер таким образом подавал сигнал своему куратору или связному, то это была игра на грани фола, наглая и вызывающая. Вместе с тем это мог быть двойной блеф, организованный Службой внешней разведки. Кто заподозрит офицера ЦРУ в том, что он встречается со своим куратором практически на российской территории?

Том запросил видео с камер наблюдения чайной Arada. Никакой закономерности в визитах Абакуса он не заметил. Если Клекнер заходил сюда выпить чаю или кофе по-турецки в течение дня, то делал это по пути на встречу или со встречи, или после шопинга. За вечерними посещениями обычно следовали всякие консульские дела (ужины или коктейли) или свидания с теми пятью местными красавицами, которые были счастливы броситься в объятия харизматичного американского дипломата. По меньшей мере три раза Клекнер приводил в чайную девушек.