Ваше благородие - Николай Стариков (2005)

Этим же вечером начальник райотдела связался по телефону с областным управлением НКВД с просьбой проверить, не значится ли по нераскрытым делам одноглазый человек.

Два дня следователь не вызывал Никодима на допрос, ждал ответа из Сталинграда.

Утром третьего дня Вадим вызвал подследственного. Тот пришел в настроении, мурлыкая под нос «Джонель».

— Пропойте, если на языке вертится, иначе будет мешать разговору.

Он говорил ей: — Джонель,

Оставь позорный притон,

Оставь прозрачный притон,

Ты будешь музой моей!

— Честно, неплохо получается.

— Послушали бы вы того певца под аккордеон и рыдающую скрипку!

— Давайте возвратимся к вашему делу. Где взяли лошадей и хлебный ход, оружие?

— Тот дурак, который утонул, отвечал за доставку. Я не в курсе. Вадим, говорю, как земляк земляку: все вопросы задали, бандитскую группу ликвидировали, преступника поймали. Честь вам и слава, а мне дорога в нарсуд.

— Как земляк земляку, вы не отвечаете на вопросы или откровенно врете. Я не знаю, за что вы убили свою мать, почему скрываете, что семья живет во Львове, что делали в Эстонии. И еще, из Сталинграда пришел ответ. Управление НКГБ сообщает: когда немцы были в городе, евреев вылавливали молодчики из Украинской вспомогательной полиции. Среди этих негодяев особой жестокостью отличалась тройка: Хорек, Кривой и Неизвестный. В числе задержанных этих людей не оказалось.

Вадим говорил, внимательно наблюдая за поведением подследственного. Отметил, что прямо на глазах облик Никодима изменился. Из пышущего здоровьем молодого мужчины он превратился в сгорбленного человека с посеревшим лицом, усталой гримасой вместо улыбки.

— С кличкой Кривой на свете много людей, — сказал он хриплым голосом.

Каден ждал разрешения войти в кабинет начальника оперативного отделения войск НКВД фронта. Пытался проникнуть без проволочек, но дежурный офицер остановил, предложил сесть.

— Я — сотрудник СМЕРШ! — кипятился старший лейтенант.

— Есть правило пропусков в штабе, утвержденное начальником войск. Дежурный не вправе отменять его. У Бодрова совещание.

— Земляк! Что за порядки у вас! СМЕРШ вынужден ждать аудиенции! — воскликнул Каден, когда наконец дежурный разрешил войти в кабинет.

— В вашей организации свои порядки, у нас свои. Секретных дел здесь, — указал Сергей на стоявший рядом сейф, — не меньше, чем в любом смершевском. Так что не обессудьте. Какие чаяния привели представителя грозной организации в наши скромные апартаменты?

— Безысходная ситуация. Задержанный в Горобцах Неизвестный молчит, словно пень. Удалось лишь выяснить, что он эстонец, хотя говорит без известного прибалтийского акцента. Не признается, что знаком с Хорьком. Но врет, чую. Когда показал ему фото расстрела девочек, изменился в лице, но ничего не сказал. Причину можно объяснить по-разному. Нужен Хорек, но он затаился. Мой агент, — Каден покосился на Сергея, — каждый вечер патрулирует по улицам со своей подружкой, но без толку. Надо еще поискать в лесу.

— Начальник войск может разрешить крупную операцию, однако времени понадобится уйма. А несколько разведывательно-поисковых групп послать — в моих силах, но с непременным условием: оперативное руководство ими будете осуществлять вы.

— Согласен.

Два дня ходили по лесу шесть РПГ, простукивали и прощупывали снег, землю, осматривали деревья и пни, но безрезультатно. На второй день поиска РПГ-5 обнаружила небольшой конусообразный схрон с вделанной в живом дереве дверкой, но он оказался пустым, хотя оставленные вещи, пара немецких гранат, пестрое одеяло подсказывали, что обитатель бункера был здесь всего пару дней назад. Каден приказал бросить в схрон три фанаты Ф-1, после взрывов которых дерево на уровне выпиленной дверки сломалось и упало.